Затерянный мир

У ПОЛЮСА ХОЛОДА

До рубежа 1930-х этот край, открытый землепроходцами еще в XVIII веке, оставался пустыней. Среди девственного безлюдья этой имперской окраины значились только Нижнеколымский и Среднеколымский остроги - в 100 км и 400 км соответственно от устья Колымы, впадающей в Ледовитый океан. Да на юге, у побережья Охотского моря (в 40 км от нынешнего Магадана) существовала Гижигская крепость с населением менее тысячи душ.

На девятистах километрах от Гижиги до Среднеколымска постоянных людских обиталищ не значилось. Меж этих просторов с горными отрогами, непроходимой тайгой и болотистыми низинами встречались лишь редкие семьи коряков либо якутов, живущих за счет оленьего поголовья. Жестокий край с лютым холодом зимой и тучами кровососущего гнуса летом. Плюс абсолютное бездорожье (рельсового сообщения здесь нет до сих пор).

Зато есть в этих недрах кое-что другое - золотые россыпи, ставшие манящими огнями целой державы. Золото обнаружили случайно, когда в сих забытых Богом местах начали появляться гонимые эпохой личности - от староверов до каторжников. А Советской России драгметалл требовался как воздух. Так безлюдные просторы стали оживать.

Летом 1928-го из рыбацкого поселка Ола, что близ нынешнего Магадана, двинула первая экспедиция, руководимая Юрием Билибиным. Входивших в нее ученых и старателей гнало отнюдь не принуждение, а здоровая тяга искателей. Главным было преодолеть хребты и нехожеными тропами выйти к Колыме. Ее притоки являли череду золотоносных месторождений, а русло - транспортную артерию.

Экспедиция Ю. Билибина разведала немного, но достаточно, чтобы не останавливать поиски.

ЖЕЛТОЕ ДВИЖЕНИЕ

Все изменилось в июне 1930-го, когда у притоков реки Средекан геологи открыли настоящие россыпи. Каждая промывка оставляла в лотке по 2 грамма золотого песка. Так началась другая история суровой Колымы.

О стараниях энтузиаста Билибина узнали в нужных кабинетах, и 13 ноября 1931-го Совет труда и обороны СССР учредил новую структуру: Государственный Трест по дорожному и промышленному строительству в районе Верхней Колымы. Сокращенно его поименовали Дальстрой.

В задачу учреждения входила масштабная добыча золота с наращиванием сопутствующей инфраструктуры - дорог и жилья. Оперативным простором Дальстроя стала территория в пол-Европы, центром - город Магадан, который еще предстояло возвести.

Руководителем гигантского треста назначили Эдуарда Берзина - пламенного большевика, командира латышских стрелков. А для обеспечения великой стройки непереводящейся рабсилой в апреле 1932-го приказом ГПУ был создан Северо-Восточный исправительно-трудовой лагерь.

Первый организационно-трудовой десант высадился в бухте Нагаева, куда явился пароходом «Сахалин», 4 февраля 1932-го. На дальние берега тогда прибыло начальство, медики, геологи и другие специалисты - все еще вольнонаемные. Нескончаемый поток зэка хлынул в эти места чуть позже.

КОСТНЫЙ ПУТЬ

Оказалось, что добраться к вожделенным золотоносным районам в бассейне Колымы было куда труднее, чем извлечь металл из породы. Прокладка трассы через горы оказалась невероятно мучительной.

Нескончаемые летние дожди сменяли метели, бушевавшие уже в августе. Удушливые болотные испарения в теплую пору дополнялись ненавистным гнусом, забивавшимся даже под накомарник. Жить строителям дороги приходилось в таежных шалашах или землянках, спать - в непросыхающей одежде. Месяцами не ходить в баню. Харчеваться с перебоями.

Зимой одолевали холода, под 50 градусов. Контингент хронически обмораживался, а медпомощь почти отсутствовала. В больницу отправляли лишь с критической немочью - людей и так мало, а работы - через край.

Автотранспорт в тех условиях отказывал, гужевая сила по живучести уступала людям. Кстати, рабочий день лошади длился всего 4 часа.

Для заключенного же официально - 8 часов. Со временем приказом по Дальстрою его увеличили до 10-11 часов.

Отчаянными усилиями к середине 1934-го тракт худо-бедно, но достиг Колымы у нынешнего Сеймчана. Открылся летний путь по воде, а зимний - на нартах и санях до Ледовитого океана.

400-километровую дорогу через тайгу и горные хребты прокладывали два года. Именно трасса и стала главным памятником всем, кто здесь погиб. Ибо разбросанные тут и там могилы зэка отмечали вкопанными кольями или просто холмиками: крестов и звезд ставить не дозволялось.

ТЯЖЕЛЫЙ МЕТАЛЛ

Достигший золотоносных берегов тракт еще несколько лет оставался более важной заботой Дальстроя, чем старательский промысел. Но к 1937-му в карьерах и на ручной промывке металла работало уже 20 тыс. человек - треть всего спецконтингента. А к началу войны собственно золото добывали уже 80 % обитателей колымских лагерей.

Из воспоминаний магаданского старожила: «Что такое забой? Это огромный карьер, яма в 10 метров глубиной с крутыми каменистыми склонами. По ее краям выставлена охрана с собаками. Внизу десятки зэка машут ломами и кирками. Над карьером -несмолкающий звон стали о камень По узким доскам на тачках вывозят породу.

Стоит жуткий мороз, убивающий последние мысли в голове. Холодно всем, в том числе и конвойным, вымещающим злобу на топчущихся рядом заключенных. Поэтому звук раскайловки смешивается с матерщиной. Ругаются все: охрана, десятники, бригадиры. Лаются друг с другом и зэка...»

Первого главу Дальстроя Э. Берзина расстреляли в 1937-м. Последующие руководители треста менялись чуть ли не ежегодно - и отправлялись каждый за предшественником. К концу 1930-х над Колымой навис смертельный оскал голода.

Все изменилось с приходом Л. П. Берии.

Можно по-разному относиться к этому человеку, но мобилизовать на доблестный труд он умел. При Лаврентии Палыче золотоносный конвейер стал работать как часы.

САМЫЙ ВОСТОЧНЫЙ ФРОНТ

С 1932 по 1941 на Колыме добыли около 400 тонн желтого драгметалла - половину золотого запаса России начала ХХ-го века.

Интересно, что в годину войны снабжение Магаданской области было лучше, чем остальной части страны. Дело в том, что американская помощь по ленд-лизу значительной частью шла через порт Магадан - так оказалось безопаснее. А население края было не столь уж многочисленно: по данным ГУЛАГа, пиковый состав заключенных фиксировался в 1952-м - 199893 человека. Причем большинство из них - уголовники, а не политические.

Впрочем, их совместные усилия стали полновесной гирей на чашу могущества неласковой Родины. Это ведь колымским золотом оплачивались купленное до войны иностранное оборудование и обучение советского персонала для работы на нем.

Да и ленд-лизовская помощь из-за океана выделялась тоже не за «спасибо», а за высокопробный магаданский аурум. Труд колымских заключенных, частица их пота, крови и слез - во всех этих «студебеккерах», «виллисах», бронированных «шерманах» легкокрылых и бомбоносных «аэрокобрах» и «митчеллах», ставших оружием победы. Даже в каждой банке американской тушенки, чья жестяная упаковка долго потом обреталась в чуланах советских граждан.

Так что заключенные Колымы - тоже по-своему герои. Разве что дравшиеся и клавшие бренные жизни на другом фронте.

по материалам А.Щербакова, Е. Зимородка

Анатолий Шестопалов