Кислые мины

БРИТАНСКАЯ ПОДЗЕМКА

На фронтах разгоревшейся Первой мировой войны начальный период маневренных действий уже в сентябре 1914-го фактически угас из-за буксующей перед чужими траншеями пехоты обеих враждующих сторон. Наступательные возможности армий того времени явно уступали оборонительным, и штабистам пришлось вспоминать древнюю технологию рытья подкопов и закладки фугасов.

В 1915-м мины стали таким же средством подготовки пехотной атаки, что и артиллерия. Еще через год подобная направленность достигла своего апогея. Мощность отдельных фугасов подбиралась к 50-тонным значениям. Но самую грандиозную операцию и по длительности подготовки, и по массе использованной взрывчатки осуществили британцы летом 1917-го. Хотя, по иронии судьбы, она уже не имела никакой военной ценности.

Еще осенью 1915-го в районе хребта Мессинес английский контингент союзников начал готовить крупную фронтовую операцию. Фаза прорыва рассчитывалась с учетом минной 19-элементной составляющей глубокой закладки. К лету 1916-го под немецкие позиции на протяженности 15 км были подведены 19 туннелей с зарядами от 6 до 43 тонн аммонала каждый. Но акцию пришлось отсрочить сначала из-за германского наступления под Верденом, а потом из-за контрнаступления войск Антанты на Сомме.

Давно задуманную операцию перенесли на 21 июня 1917-го, о чем немцы давно знали и потому отвели свои части в тыл. А об их отходе ведали британцы, загодя соорудившие открытый наблюдательный помост для высших офицерских чинов напротив крупнейшей мины Спанброкмолен (43 тонны ВВ). Вот что написал о том редком пирошоу его очевидец лейтенант Брайан Фрейлинг:

«...Сначала ощутился резкий толчок, похожий на землетрясение. Помост зашатался и затрещал. Мы все были сбиты с ног. Впереди медленно начала вздыматься черная стена, которая закрыла полнеба, и тут же ослепительный свет прорезал все вокруг. Солдаты, поднявшиеся в атаку в момент взрыва, все рухнули, как сметенные ветром. Я посмотрел на север и ужаснулся. Там до горизонта тоже выросла непроглядная стена пыли и дыма».

По данным немецкой стороны, ни один ее военнослужащий от тех взрывов не пострадал.

НЕ БИТЬЕМ, ТАК КАТАНЬЕМ

Танк «Иосиф Сталин-3» оказался последним советским тяжелым танком, серийно производимым в ходе войны. Проявить себя в битвах ему не довелось, зато выпала честь прогрохотать по мостовым Берлина, участвуя в общем параде союзников 7 сентября 1945 г. Тем торжеством СССР, США, Великобритания и Франция знаменовали окончание Второй мировой войны.

Участник парада английский бригадный генерал Фрэнк Хаули потом написал в своих мемуарах: «...Русские в тот день превзошли всех. Оглушительно скрежеща гусеницами, по камням Шарлоттенбургского шоссе мимо трибуны проследовали 52 гигантских новейших танка ИС-3. По сравнению с ними все вокруг будто бы уменьшилось в размерах...»

Техническая документация на впечатлившую западных союзников машину была утверждена 21 мая 1945-го, уже после капитуляции Германии. Производство новинки разместили на Челябинском Кировском заводе, где к исходу 1945 г. уже смогли выпустить 1711 готовых ИС-3 (цена одного танка составляла 350000 рублей). За такие успехи Н. Л. Духову, главному инженеру ЧКЗ, было присвоено внеочередное звание инженер-генерал-майор, он был награжден орденом Суворова, а вскоре удостоен и звания Героя Советского Союза.

Как вдруг вся эта благостная панорама обернулась леденящим душу ужасом. В ходе регламентного выборочного обстрела танка ИС-3 из 100-мм противотанкового орудия от попадания снаряда точно в ребро лобовой детали «щучий нос» бронекорпус машины лопнул по сварным швам и весь развалился.

По воспоминаниям конструктора Л. Горлицкого: «...Все были в шоке. Самый мощный танк имеет ахиллесову пяту и может быть разрушен, как гнилой скворечник, одним удачным попаданием». В результате решением СМ производство ИС-3 было немедленно завершено в середине 1946-го. Количество изготовленных ранее машин составляло 2311 единиц. При этом крупнейший в стране ЧКЗ, именуемый «Танкоград», остался без работы.

Причиной катастрофы оказалось расклинивание «щучьего носа» при центральном ударе – изъян, не устранимый в данном сочетании прочностных качеств бронелистов, сварных швов и геометрии корпуса.

С той драматичной поры основной специальностью ИС-3 являлась учебно-демонстрационная. Такой удел, в частности, ждал несколько таких машин, переданных тогда еще друзьям по соцлагерю – Польше и Чехословакии. В бытность К. Рокоссовского министром обороны ПНР ИС-3 возглавлял все танковые колонны на парадах.

Поучаствовали эти танки и в венгерских событиях 1956-го, и в противостоянии на границе Северной и Южной Кореи.

В 1962-1967 годах более сотни экземпляров были переданы дружественному тогда Египту. После «шестидневной войны» (июнь 1967-го) 73 машины оказались в распоряжении Израиля. Здесь поврежденную технику восстановили и часто использовали в национальных военных парадах. А затем, по предложению начальника Генштаба, генерала Хаима Бар-Лева, закопали трофеи вдоль Суэцкого канала. В дальнейшем эта территория снова оказалась под юрисдикцией ОАР. Египетская армия сняла с вооружения переходящие ИС-3 уже в 1980-х.

Кроме упомянутых, единичные образцы бронированных гигантов имеются в экспозициях музеев США (Абердин) и Бельгии. А также высятся на мемориальных постаментах или отведенных участках в подмосковной Кубинке, Екатеринбурге, Челябинске, Новороссийске, Белгороде, Павлодаре, Минске, Киеве, Кривом Роге.

Как эпитафию несчастливой машине приведем цитату западногерманского эксперта доктора фон Зенгера унд Эттерлина: «У танка ИС-3 рациональная конструкция башни и носовой части корпуса заслуживают самой высокой оценки. Неудачным оказалось только цифровое воплощение замысла».

по материалам: Ю.Веремеева, С. Шумилина

Анатолий Шестопалов