Аравийная остановка

МИЛЫЙ ИХ БУХГАЛТЕР

Автором возможного будущего экономического чуда Эр-Рияда яляется принц Мухаммад ибн Салман аль-Сауд (по нашему Мухаммад Салманович Сауденко), второй по линии наследования тамошнего монархического престола.

Когда на трон взошел отец  Мухаммада, Салман, он тут же назвал сына вторым по линии наследования после  Мухаммада ибн Наифа, обеспечив ему беспрецедентный контроль над государственной нефтяной монополией, национальным инвестиционным фондом, экономической политикой и министерством обороны. Это куда более внушительный набор полномочий, чем у наследного принца. Фактически принц Мухаммад является сегодня той самой силой, которая принимает решения самой могущественной монархии мира. Западные дипломаты в Эр-Рияде называют его «Мистер Всё». Принцу Мухаммаду – 30 лет.

25 апреля 2016 года принц представил свою программу «Видение будущего Королевства Саудовская Аравия» – эпохальный план глубоких экономических и социальных реформ. План этот включает в себя создание самого крупного суверенного инвестиционного фонда в мире, объем активов которого будет превышать два триллиона долларов – вполне достаточно, чтобы скупить на корню Apple, Google, Microsoft и Berkshire Hathaway, четыре самые крупные открытые АО в мире. Принц планирует первую публичную продажу «менее пяти процентов» акций государственной нефтяной компании Saudi Aramco, которая станет самым крупным промышленным конгломератом в мире. Фонд распространит свою деятельность за пределы энергетического сектора и таким образом сбалансирует почти тотальную зависимость королевства от нефтяных доходов. Эти тектонические сдвиги «сделают источником правительственных доходов инвестиции, а не нефть» – объясняет принц. «За 20 лет мы создадим экономику, независимую от нефти». 

На протяжении восьми десятилетий доходы от продажи нефти являлись оправданием общественного договора Саудовской Аравии, в основе которого лежит обмен абсолютной власти династии аль-Саудов на щедрое содержание двадцати одного миллиона подданных. Но сейчас принц Мухаммад пытается заключить со своим народом новый договор. Он уже сократил гигантские субсидии на бензин, электричество и воду и собирается ввести налог на добавленную стоимость, предметы роскоши и прохладительные напитки с содержанием сахара. Эти и другие меры нужны для того, чтобы к 2020 году начать генерировать до $100 млрд ненефтяного дохода ежегодно. Что, впрочем, не означает, что подачки прекратятся – саудиты не собираются вводить подоходный налог и будут по-прежнему поддерживать часть населения с более низкими доходами с помощью прямых выплат наличными. «Мы не хотим давить на них, – говорит Мухаммад. – Мы будем давить на богатых».

Реакция населения на старт экономической перезагрузки была напряженной, часто – недовольной. Этой зимой многие саудовцы доверили свои мысли твиттеру, дабы выразить недовольство тысячепроцентным ростом цен на воду и озабоченность перспективами Saudi Aramco, «национального достояния», часть коего принц-новичок собирается распродать.

Также они не понимают, чем иностранные менеджеры лучше их собственных.  Aramco является производителем нефти номер один в мире с возможностью добычи более 12 миллионов баррелей нефти в сутки, что вдвое превышает производственные мощности любой другой компании. Кроме того, Aramco является четвертой в мире перерабатывающей компанией и контролирует вторые по величине мировые запасы нефти, уступая лишь Венесуэле. Однако по сравнению с высокой стоимостью добычи в венесуэльских нефтеносных песках Ориноко саудовская нефть добывается куда дешевле. Aramco – одна из самых засекреченных компаний планеты: никаких финансовых отчетностей ее деятельности не существует. 

Мухаммад утверждает, что давно привык к козням врагов-бюрократов. Он изучает труды Черчилля и «Искусство войны» Сунь-цзы в надежде обратить напасти себе во благо. Вероятного будущего короля Саудовской Аравии не заботят цены на нефть. Мухаммад считает, что, если цены поползут вверх, это будет означать больше денег для диверсификации инвестиций; если покатятся вниз, Саудовская Аравия – производитель с самой низкой себестоимостью – сможет усилить свое присутствие на азиатских рынках.  

ИМЕТЬ И НЕ ИМЕТЬ

В одном из интервью принц открылся: «Во время нефтяного бума 2010–2014 годов расходы Саудовской Аравии улетели в стратосферу. Времена, когда король должен был лично визировать сделки, сумма которых превышала 100 млн. риалов ($26,7 млн.), остались в прошлом – вскоре планку повысили до двухсот, потом до трехсот миллионов, затем до полумиллиарда и затем вообще отменили это правило». 

Затем рассказал историю, которую за пределами ближнего королевского круга доселе не слышал никто. Прошлой весной, когда Международный валютный фонд и другие организации предсказывали, что Саудовская Аравия сможет продержаться на своих запасах как минимум пятилетку низких цен на нефть, команда принца обнаружила, что королевство стремительно приближается к банкротству. «При уровне расходов апреля прошлого года Саудовская Аравия обанкротилась бы полностью в течение двух лет, к началу 2017 года», – говорит аль-Сауд. Чтобы предотвратить катастрофу, принц сократил бюджет на четверть, восстановил жесткий контроль над расходами, вышел на долговые рынки и начал разрабатывать механизмы внедрения НДС и других налогов. Темп расходования золотовалютных резервов Саудовской Аравии – $30 млрд в месяц в первой половине 2015 года – начал падать. 

СЕМЬЯ И ШКОЛА

Второе интервью прошло 14 апреля в загородном доме короля Салмана в Дирие, на окраине Эр-Рияда. Стоило каравану из «мерседесов» подзастрять в трафике, как вдруг откуда ни возьмись, по звонку с переднего сиденья, появляется полицейский эскорт. Репортеры втискиваются в узкий прошеек, тянущийся вдоль высокой стены, похожей на глинобитный вал пустынного замка. Здание, где располагаются офисы короля Салмана и его сына, стоит на маленьком холме в самом сердце исторических владений аль-Саудов.

На сей раз принц рассказывает о себе. В детстве на него сильнее всего повлияли два фактора: технологии и королевская семья. Его поколение стало первым, вышедшим в интернет, игравшим в видеоигры и ставшим получать информацию с экранов гаджетов: «Мы мыслим совсем по-другому. Наши мечты – другие».

Отец Мухаммада еженедельно давал своим детям задание прочесть новую книгу и затем устраивал по ней викторину. Мать устраивала ежедневные факультативные занятия и культпоходы, а также приглашала интеллектуалов для длинных трехчасовых дискуссий. Родители не давали детям спуску. Опоздать на обед с отцом было бы «катастрофой», вспоминает принц, а мать была настолько строга, что «мы с братьями иногда задавались вопросом: чего она нас так третирует? Никогда не прощала нам ошибок». Мухаммад убежден, что такое воспитание только придало ему сил.

У принца четверо братьев, с которых, по его словам, он брал пример. Один из братьев – астронавт, летавший на космическом шаттле Discovery и ставший первым арабом и мусульманином, побывавшим в открытом космосе. Другой – замминистра нефтяной промышленности, очень уважаемый человек. Третий – профессор в университете с оксфордским дипломом по политологии. Четвертый, умерший в 2002 году, основал одну из крупнейших медиакомпаний на Ближнем Востоке. Все они тесно работали с королем Фахдом, родным братом нынешнего короля, «что позволило нам наблюдать за динамичной атмосферой королевского двора и жить в ней», по словам принца.

Мухаммад видел для себя два варианта будущего, волюнтаристское и адаптированное к дворцовым правилам: «Очень разные подходы. С помощью первого можно создать Apple, второй сделает вас успешным наемным работником. У меня было больше возможностей, чем у Стива Джобса, Марка Цукерберга или Билла Гейтса. Что я смогу создать, если буду следовать их методам? Такие мысли постоянно вертелись у меня в голове в молодости».

В 2007 году юный королевич получил степень бакалавра юриспруденции в Университете короля Сауда, став четвертым лучшим студентом в своем классе. Отец убедил его попробовать себя в правительстве, где принц и работал в течение двух лет, меняя законы и корпоративные правила, «с которыми у меня всегда были проблемы». Его босс, Эссам ибн Саид, рассказывает, что на службе принц демонстрировал интеллект и нетерпимость к бюрократии. «То, на что обычно уходило два месяца, он требовал сделать за два дня, – говорит Эссам, ныне госминистр. – Сегодня это делают за один день».

Менее, чем через неделю после смерти Абдаллы и восшествия на трон Салмана новый король издал указ, назначивший принца Мухаммада министром обороны, начальником королевской администрации и председателем нового Совета по контролю над экономикой. Через три месяца король сместил с позиции наследника своего брата – бывшего начальника разведки, которого Абдалла назначил вторым по линии наследования престола всего двумя годами ранее, – и сделал наследниками племянника и сына. В указе говорилось, что перестановка одобрена большинством Совета лояльности семьи аль-Сауд. Еще через двое суток Мухаммаду вручили контроль над Saudi Aramco. 

В марте сенатор-республиканец от Южной Каролины Линдси Грэм, прибыв в столицу королевства в составе делегации конгресса, встретился с Мухаммадом. 

Сенатор поведал, что они в течение часа обсуждали «общих врагов» Израиля и Саудовской Аравии – «Исламское государство» и Иран, – говорили об инновациях и исламе и, разумеется, о предстоящих эпических сдвигах в экономике. «Он потряс меня. Нам было удивительно комфортно общаться. Этот парень понимает природу денежных потоков, но, вместо того чтобы паниковать, видит стратегическую возможность. Его взгляд на саудовское общество таков: пришло время богатым иметь меньше, а простым людям – больше. Члены королевской семьи знамениты привилегированным образом жизни, а принц хочет, чтобы они стали известны прежде всего своими обязательствами перед страной». Изменить королевский взгляд на реальность в стране, где тысячи аль-Саудов живут на национальные доходы, будет ой как непросто, но принц Мухаммад готов попробовать: «Возможности, которыми мы располагаем, куда серьезнее проблем, перед нами стоящих».

по материалам П. Вальдмана