Парк юркого периода

Партийная дисциплина

Предательство и политика — синонимы. По крайней мере, так принято считать. Каждый политик бьется исключительно за свои интересы, поэтому не приходится удивляться, что при случае то один, то другой нет-нет да и подставит бывших товарищей, даже если еще вчера они вместе горячо боролись за единые идеалы.

Вопреки расхожему мнению, крысы — такие же индивидуалисты и вовсе не склонны к длительному сотрудничеству. Даже в стае каждая особь добывает еду самостоятельно, никаких слаженных операций, как, например, в мультфильме «Рататуй», грызуны не проводят. И тем не менее крысы объединяются в относительно небольшие партии по несколько десятков членов — демы. Любви к сородичам членство в деме-партии не прибавляет, но жизнь в целом становится проще, так как животные четко разделяют окружающих на своих и чужих. Члены одной партии обитают на определенной территории, куда чужаки не допускаются.

Многопартийная структура позволяет поддерживать в крысином обществе относительный порядок. Каждый дем хорошо знает свои права и борется за них. А, встречая другую особь, крысы сразу различают ее партийную принадлежность, понимают, чего от нее ждать, и не ввязываются в бессмысленные конфликты. Но беспартийных одиночек третируют представители всех без исключения демов, и гонимые не выживают.

Груз лидерства

Практически после каждых выборов изрядная часть общества начинает стенать: «Как, ну как можно было выбрать такого человека?» Почему-то считается, что глава партии и тем более государства должен быть благороднейшим из мужей. Крысиная жизнь доказывает, что если это вдруг случается, то только в виде исключения.

Каждую партию возглавляет единственный лидер — главный самец дема. И это не справедливый «отец народа», а безжалостный деспот. Вершины крысиной иерархии обычно достигает вовсе не умнейший или достойнейший: в многочисленных тестах, которые проводили ученые, вожаки почти никогда не оказывались самыми сообразительными. Лидером становится тот, кто сумел выжить всех конкурентов. Но одной физической силы здесь недостаточно. Не менее важны упорство и устойчивость нервной системы самца, ведь на протяжении всей политической карьеры ему приходится выдерживать не спадающее эмоциональное напряжение. Стоит расслабиться — и желанное место немедленно займет кто-то из соперников.

Как и у людей, главные претенденты на место лидера — заместители вожака, или субдоминанты. Когда главный самец рядом, они показно уважают его, уступая дорогу и не допуская никаких пререканий. Но стоит главарю отлучиться, и заместители немедленно начинают вести себя как хозяева, всячески третируя остальных. Именно прямые замы чаще всего становятся новыми вожаками: почувствовав, что доминант подрастерял силу, они перестают подчиняться ему, огрызаются, нападают и даже могут убить.

Но ближайшие соратники не единственный источник опасности. Едва ли не больше лидеров тревожат самцы, занимающие нижнюю ступень в крысиной иерархии. Угнетаемые всеми, грязные, с облезлой шерстью, они держатся на периферии и стараются не попадаться на глаза другим самцам. Однако кроме хилых и больных крыс в касте неприкасаемых часто оказываются очень сильные и крепкие самцы, которые потенциально могут составить серьезную конкуренцию вожаку. Поэтому доминант действует на упреждение и, встречая одного из таких грызунов, немедленно набрасывается на него. Постоянная агрессия вожака делает жизнь притесняемых особей крайне тяжелой, они не могут нормально искать еду и даже просто перемещаться.

Застывание в бронзе

С годами любая, даже самая прогрессивная партия костенеет и становится ригидной. И это вовсе не показатель того, что партийные ценности никуда не годятся: постепенное исчезновение гибкости — естественный процесс.

Лидеры крысиных демов не хотят ничего менять в своей жизни, ведь они уже и так всего добились. Поэтому чем дольше главенствует самец-доминант, тем сильнее он опасается новых предметов на своей территории или изменений в обстановке. У других крыс новые предметы также часто вызывают настороженность, по крайней мере поначалу. Они долго не решаются к ним подойти, а иногда даже могут покинуть обжитый участок.

А вот самцы-субдоминанты, наоборот, проявляют ко всему новому большой интерес. Любые дополнительные навыки или знания, полученные с помощью необычного предмета, могут дать им преимущество. И, кто знает, может, именно благодаря этому замы однажды свергнут вожака.

Голливудская улыбка

Настоящие политики умеют всегда сохранять улыбку. Привычка демонстрировать прекрасные зубы в любых обстоятельствах — вовсе не человеческое изобретение. Крысиные вожаки в трудные времена тоже улыбаются и даже смеются. Людям крысиный смех услышать не удастся, так как это ультразвук с частотой около 50 кГц, а человеческое ухо различает звуки в диапазоне от 16 Гц до 20 кГц. Кстати, «говорят» между собой крысы тоже на ультразвуковой частоте: далеко такие сигналы не распространяются, так что враги не подслушают разговор.

Смех у крыс служит средством умиротворения и признаком дружеского расположения. А также является показателем психического и душевного здоровья — совсем как у людей. Смеющийся вожак как бы сообщает соплеменникам (в том числе потенциальным конкурентам), что он в прекрасной форме и не собирается на покой.

Скрытое благородство

В истории масса примеров того, как однопартийцы с готовностью предают друг друга ради сиюминутной выгоды. Но иногда те же люди жертвуют многим, чтобы помочь товарищам. Кажущееся противоречие имеет биологическое объяснение.

Хотя внутри партии царит жесткая конкуренция, в критических ситуациях крысы готовы выручить товарищей по дему. Исследователи из Стэнфордского университета сажали одного грызуна в крошечный контейнер, который невозможно было открыть изнутри, и помещали «узника» в клетку с другой крысой. Свободные животные явно беспокоились за сородича, обнюхивали контейнер и в конце концов открывали его, но только если «заключенный» был из той же партии. Чужим крысам грызуны не помогали.

Однако, как и у людей, непримиримые противоречия пропадали, если члены разных партий успевали познакомиться между собой. Чужаки, бывшие перед началом опыта соседями по клетке, выручали друг друга так же, как если бы они принадлежали к одной партии. В другом опыте биологи из Бернского университета продемонстрировали, что крысы в целом склонны соблюдать справедливость и платить добром за добро. Если в первой части эксперимента животное делилось с товарищем вкусным бананом, а не скучной морковкой, оказавшись «на раздаче», вторая крыса также старалась давать щедрому напарнику бананы. Такой альтруизм несет долгосрочные выгоды, обеспечивая выживание не отдельной особи, а конкретной группы крыс.

Однако в жестких условиях реальной жизни, да еще под бдительным взглядом воинственного лидера, возможностей проявлять благородство бывает не так уж много. Как и в людском обществе, социальные условности и ограничения часто не дают проявиться даже самым искренним душевным порывам. 

по материалам: А. Опаева