В двух шагах до войны: Гляйвицкая провокация

Мужчина садится и начинает набирать номер главного управления зловещего зихирхайт динст СД - службы безопасности Третьего Рейха.  Он просит к телефону адъютанта Гейдриха.  В ответ слышит кодовую фразу «Бабушка умерла».  Мужчина выходит из номера и созывает подчиненных - операция должна начаться в 19.30 ...

Этот человек -  Альфред Гельмут Науйокс  , по происхождению - прусский литовец.  Сегодня он возглавляет отряд немецких диверсантов во время событий, которые в истории запечатлелись как Гливицька (Гляйвицька) провокация.

Местность, благодаря которой имя Науйокс вошло в историю, имеет собственную интересную и щедро политую кровью биографию.

Немецкая радиостанция в городе Гляйвиц была выбрана для мнимого нападения «польских агрессоров» не случайно: ее хорошо знали по обе стороны границы, поэтому немцев легко было убедить, что она стала объектом нападения со стороны поляков - ветеранов силезских восстаний.

Интересно, что гляйвицкая провокация готовилась настолько тайно, что не была зафиксирована на бумаге.  Можно встретить указания, что идея такой операции появилась у Гейдриха еще в 1938 году и должна была быть использована при розжигании Судетского кризиса, но, учитывая капитуляцию Чехословакии плюс молчание Лондона и Парижа, не была воплощена.

Гейдрих - начальник Главного управления имперской безопасности Третьего Рейха (1939-1942).  Именно от его адъютанта Науйокс получил кодовое указание «Бабушка умерла».

План предусматривал организацию ряда имитационных нападений на немецкие учреждения в пограничной полосе (лесничества, радиостанции, таможенные посты и т.д.), после которых на месте происшествия оставались бы трупы в форме войск противоположной стороны.  Роль жертв отводилась узникам концлагерей, которых должны были предварительно убивать ядом.

10 августа 1939, согласно воспоминаниям самого Науйокса, Гейдрих рассказал ему о плане осуществления провокации в Гляйвице.  Шеф поручил Науйоксу подобрать шесть надежных подчиненных и вместе с ними провести рекогносцировку в Гляйвице.

В то же время он предупредил Альфреда, что он и члены его группы не вправе просить помощи ни у какого  немецкого учреждения, а также должны иметь при себе документы о службе в органах госбезопасности.

20 августа Науйокс с подчиненными прибыл на двух машинах в Гляйвиц, где они остановились в двух отелях.  Руководитель операции поселился в «Хаус Обершлезиен».  Заговорщики зарегистрировались как инженеры из Майнца, которые прибыли для осуществления геологических работ.

Считается, что Абвер получил по требованию СД 150 комплектов польской военной формы, передали группе Науйокса.  В то же время, это известно со слов последнего, и нет уверенности, что именно так и было.

Дело в том, что и город, и окрестности были заполнены подразделениями Вермахта, которые готовились атаковать Польшу.  При таких условиях пробраться городом в польской форме диверсанты вряд ли могли бы.

Скорее всего, одеты они были все же в гражданское, тем более, что сообщение, которое они должны были объявить по радио, включало данные, что нападение совершившили не польские военнослужащие, а члены ветеранского Союза силезских повстанцев.

Считается, что первоначально датой пограничных инцидентов было определено утро 26 августа 1939 года.  Но операцию затормозили, очевидно из-за того, что Лондону стали известны планы нападения в этот день Рейха на Польшу, а Рим немцы еще не склонили на свою сторону.

В любом случае, 26-го немецкие диверсанты по-настоящему «пошумели» только где Тешинская Силезия (  часть Чехословакии, аннексированная  Варшавой осенью 1938 года,), там абверовцы, перейдя границу с Польшей, сумели захватить и некоторое время удерживать небольшую железнодорожную станцию и стратегический тоннель возле границы.

В свою очередь, одна из группа диверсантов из СД, неверно поняв приказ, таки напала на немецкий таможенный пост, но вмешательство в тот момент Мюллера предотвратило кровопролитие.  Поэтому Берлин назначил новую дату.

Кстати, хваленый немецкий орднунг не сработал этот раз на все сто.  Дело в том, что в Гляйвице нападающие сосредоточились на новой, построенной в 1935, станции-ретрансляторе, расположенной от границы за 10 км.  В городе, на расстоянии в 4 км от границы, была еще старая радиостанция.

Парадокс в том, что старая радиостанция имела микрофонную студию, то есть могла сама проводить радиопередачи.  Тогда как новая станция не имела микрофонной студии: это был ретранслятор, который получал передачи по кабелю со старой радиостанции или из Бреслау (нынешний польский Вроцлав).  А это означало, что запланированный текст нельзя было транслировать на Бреслау и далее на всю Германию, его услышали только местные жители.

Сама акция выглядела, по правде говоря, дешевой театральной постановкой.  Охрану станции сняли заранее по приказу Гиммлера.  В 18 часов туда прибыли двое полицейских, один из которых должен был запустить нападающих через калитку, а другой — следить, чтобы работники радиостанции не совершили ничего безрассудного, их ведь не предупреждали, что это банальный фарс.

В восемь вечера группа нападающих во главе с Науйоксом прибывает на место.  По одной версии, они въехали двумя машинами через ворота на территорию станции, по другой - тихонько зашли через заднюю дверь.

Науйокс утверждал, что перед нападением он и подчиненные таки переодевались на окраине леса в польскую униформу и вооружились пистолетами системы Люгер (парабеллум).  Они прошли в зал с передатчиком, где находились трое техников и полицейский.  Те слушали передачу, транслируемую из Бреслау.

Эсэсовцы заперли их в подвале, а потом выяснили, что на станции не хватает микрофонов ... Ситуация становилась критической.  После 10 минут ругательств и лихорадочных поисков один из сотрудников радиостанции нашел и передал «нападающим» микрофон, который использовали, чтобы сообщить об остановке в трансляционном здании. 

Один из членов группы Науйокс, который владел польским, начал зачитывать несколькоминутную речь на польском языке.  Но, как оказалось, радиослушатели услышали только слова:

«Ник Гливице  [то есть польский топоним города, а не немецкий ].  Радиостанция находится в польских руках ...»  .  Затем радио перестало передавать по невыясненным причинам (  есть предположение, что один из работников станции сумел незаметно отключить оборудование, считая, что противодействует настоящим полякам).

Насколько известно, в речи еще должно было прозвучать то, что поляки начинают вторжение в Германию, чтобы отомстить за все обиды.  Впрочем, об этом финале широкий круг лиц не узнал.

Также иногда в литературе (вслед за воспоминаниями самого Альфреда ) можно прочитать, что в эфире прозвучали несколько выстрелов.  Что здесь правда, а что нет, точно не известно - записи трансляции отсутствуют, а свидетели с годами добавляют от себя все больше деталей.

Признаем, операция прошла ужасно.  Впрочем, Гитлеру она была нужна для галочки, все необходимые аргументы были приготовлены заранее.

Уже в 22.30 31 августа немецкое радио сообщило о нескольких атаках польских парамилитарных организаций при поддержке регулярных частей Войска Польского на пограничные учреждения Рейха.

А в первый день сентября 1939 немецкие газеты вышлит с гигантскими заголовками про «польские нападения».  Немецкие СМИ кричали, что поляки атаковали городок в Силезии около восьми вечера, захватили радиостанцию и начали передачу на польском языке.  Нападавшие, мол, говорили о польских Бреслау и Данциге, чем нанесли оскорбление Германии, а через четверть часа немецкая полиция выбила их из радиостанции; нескольких поляков убили.

Как бы там ни было, формальный повод начать войну с Польшей у Рейха появился.  

Утром 1 сентября 1939 немецкий учебный крейсер «Шлезвиг-Гольштейн», который прибыл 25 августа из Вольного города Данциг с «визитом вежливости», открывает многочасовой артиллерийский огонь в упор по польской военной части на Вестерплатте.

Утро того дня стало началом новой мировой войны.  Войны, свидетельством которой стали пограничные конфликты между странами Центральной и Восточной Европы, порожденные, в свою очередь, результатами Первой мировой, которые никого не удовлетворили.

Мир заплатит огромную цену за это недовольство.  Результатом станут новые границы, новые режимы, новая этническая картина на просторах огромной восточноевропейской Атлантиды.

По материалам книги Ивана Гоменюка «Предвестники Второй мировой. Пограничные конфликты в Центрально-Восточной Европе».