Стаж преступной работы почтальона измерялся 12-ю годами

Так, чтобы не утомлять вас скучными описаниями сельской местности и наиболее удаленных от городской цивилизации ее участков, сразу перейду к действующим лицам. История эта началась за полтора года до того, как наша страна стала именоваться "самостiйною". То есть до того, как Украина определила для себя пути следования к олимпу благополучия и процветания путем издания новых законов и правил. В черте Краматорска, а точнее, в поселке Шабельковка, жил и работал под девизом "Народ не должен жить без денег" один почтальон. Вернее, почтальонша. Худого слова об этой женщине не мог сказать никто. Примерная по всем показателям работница, хорошая хозяйка и заботливая мать. В далеком 1990 году 39-летняя Тамара Степановна (имя и отчество изменено - Авт.) имела 11 детей. Муж - отец большого семейства - понемногу "закладывал", но в целом их совместную жизнь можно было назвать благополучной.

Ежемесячно почтальон получала в свой подотчет денежные средства по книге учета пенсий и пособий и почтовые отправления для выдачи жителям своего участка. За год работы в своей вотчине Тамара Степановна снискала себе хорошую славу: была приветлива и добра к пенсионерам и никогда не давала им повода усомниться в своей честности и порядочности. Но вот пришел март 1990 года, и Его величество Случай сам подсказал нашей героине способ несколько улучшить материальное положение своей многодетной семьи.

В один из дней, когда Тамара Степановна разносила на своем участке очередную порцию пенсий и пособий, ее знакомая, Вера Матвеевна (имя и отчество изменено - Авт.), сказала, что с апреля пенсии ей, то есть ее дочери, по утрате кормильца - отца, должны будут прекратиться, так как девочке уже исполнилось 16 лет, и она вышла замуж. Действительно, раньше так и было: пособия выплачивались до достижения ребенком 16-летия. Но, к сожалению, не все новшества тогда еще советского законодательства успевали вовремя долетать в далекую Шабельковку. На тот момент, когда происходил этот разговор, новый закон о начислении пенсий и пособий определял границу получения таких пособий 18-ю годами. Ни Вера Матвеевна, ни Тамара Степановна этого не знали, поэтому, поохали и повздыхали да и разошлись по своим делам, считая эту встречу последней из тех, что входят в разряд "деловых".

Прошел месяц и, получив очередной заказ на выдачу пенсий, Тамара Степановна с удивлением обнаружила, что знакомой, с которой она уже вроде бы распрощалась, снова чего-то начислили. Пришлось поспрашивать у коллег "взагалi", без имен и фамилий, до какого же возраста теперь начисляются такие выплаты. Ответ ошеломил: до 18 лет! Это судьба, подумала она и поспешила на участок. Но в этот раз маршрут почтальона не включил в себя адрес Веры Матвеевны. Находчивая женщина просто подделала ее подпись на ведомости и положила причитавшуюся той сумму в свой карман. Она была полностью уверена, что Вера Матвеевна свою апрельскую пенсию уже не ждет. А дальше все пошло по накатанному. В течение двух следующих лет, из месяца в месяц, она благополучно клала чужие деньги себе в карман. Боялась? - спросите вы. Да, но не разоблачения, так как с подписями все было шито-крыто. Единственное, чего она боялась до ужаса, это перевода на другой участок или намека начальства об отпуске. Чтобы не потерять кормушку и не стать разоблаченной, она с еще большим усердием стала трудиться, всякий раз напрочь отметая разговоры о больничных и предложения об отпусках.

Прошли поистине счастливые для нашей героини два года. Страна понемногу привыкала к новому статусу, обзаводилась новыми правовыми документами, так что дел у сотрудников собесов и прочих государственных структур было невпроворот. Никто из краматорских специалистов и не заметил, что в документах жительницы пос. Шабельковка отсутствует конечная дата начисления ее дочери пенсии по случаю утраты кормильца. Но догадывалась об этом только Тамара Степановна, так как по истечении двух лет так и продолжала получать деньги "для" своей знакомой. Останавливаться на достигнутом (за период с апреля 1990 года по октябрь 1992 года почтальон присвоила себе 8 тыс. 82 рубля) было равносильно тому, чтобы добровольно отрезать себе руку.

На смену рублям вскоре пришли карбованцы, несколько раз индексировались пенсии, а наша героиня по-прежнему кормилась из дырявого государственного (городского) корыта. С ноября 1992-го по июль 1996 года она получила в целом 49 533 460 карбованцев! "Лафа" для Тамары Степановны закончилась только в марте 2002 года. С той поры, как она впервые почувствовала, что может ежемесячно получать "левый заработок", прошло целых 12 лет!

А обнаружился прокол только после реорганизации краматорского собеса в 2001 году и раздела документации между пенсионным фондом и управлением социальной защиты населения. На глаза одной из сотрудниц, в процессе создания ею новой компьютерной базы данных, попались документы Веры Матвеевны, в коих отсутствовала конечная дата начисления пенсии ее дочери. Налицо чья-то явная оплошность. Стали искать справки и прочие документы, подтверждающие то ли 18-летний рубеж, то ли пожизненную выплату, но так ничего определенного и не нашли. Тогда решили направить запрос непосредственно в почтовое отделение, откуда начисленные деньги без каких либо на то оснований уходили жительнице пос. Шабельковка. Подписи в ведомостях подтвердили ежемесячное, в течение 12 лет, получение денег.

Веру Матвеевну письмами и открытками в эти учреждения приглашали несколько раз. Однако она почему-то на прием не являлась. Угадайте с трех раз, почему? Ну конечно! Понятное дело, ведь эти самые приглашения должна была ей относить кто? Правильно, Тамара Степановна. Надо было это ей? Не надо. Вот она и рвала открытки сразу после того, как их получала. Не дождавшись Веры Матвеевны, было решено послать за ней посыльного. Каково же было удивление работников фонда и управления, когда они услышали, что вызванная ими женщина последнюю пенсию для дочери получила еще в марте 1990 года! И вот тут пришел черед пригласить к участию в разговоре славного шабельковского почтальона. Быстро сообразив, о чем ее спрашивают, Тамара Степановна честно призналась, что все 12 лет забирала себе деньги, которые почему-то продолжали присылаться Вере Матвеевне. Всего с апреля 1990 года по март 2002 года семейный бюджет почтальона пополнился суммой в 3665.39 гривен. Но здесь следует кое-что уточнить. В "рублевую" бытность, как мы помним, Тамара Степановна присвоила 8 с лишним тысяч советских денег. Если бы она была поймана и рассекречена тогда, то, наверняка, ее положению можно было бы только посочувствовать. "Особо крупные размеры" начинались тогда с 10 тысяч, так что до хорошего срока она чуток бы не дотянула, хотя все равно получила бы немалые по размеру неприятности. Но пришли иные времена и, следовательно, иные деньги. Вчерашние 8 тысяч рублей стали равняться всего-то 8-ми копейкам! Присвоенные карбованцы, при аналогичном пересчете на гривны, выразились в сумму 495.33 грн. Вот и получилось, что шабельковский почтальон наказала государство за его головотяпство на сумму, неизмеримо малую по сравнению с той, которой в действительности она его лишила. Эх, если б не индексации...

Отмечу еще одну немаловажную деталь. За эти 12 лет Тамара Степановна успела родить еще двоих детей, доведя их общее количество уже до 13 человек. При этом она не уходила "насовсем" в декретный отпуск, болезни переносила на ногах, и в положенные дни (даже послеродовые!) ежемесячно исполняла свои обязанности: как те, которые возложило на нее государство и родное почтовое отделение, так и те, что возложила на свои хрупкие плечи она сама. Сейчас на иждивении многодетной мамаши числятся пятеро несовершеннолетних детей. 28 мая прокуратура передала уголовное дело в отношении этой гражданки в суд. По ст. 191 УК Украины ("Присвоение или растрата чужого имущества, которое было вверено лицу или находилось в его ведении"), Тамаре Степановне грозит либо админвзыскание в размере от 50 н. м. д. г., либо ограничение свободы на срок до 2-х лет, запрет на пребывание в должности почтальона в течение 3-х лет или наказание в виде исправительных работ на срок до 2-х лет. Как определит ее дальнейшую судьбу суд, пока прогнозировать рано. Но касательно ущерба, нанесенного ею родному государству (пока оно спало), нам уже есть что сказать: сразу же после того, как преступная деятельность матери была раскрыта, старшие ее дети (вполне добропорядочные граждане) покрыли всю сумму. Так что теперь остается лишь гадать, станет ли государство по полной программе карать граждан, "благодаря" которым латаются дыры в его собственных прохудившихся карманах.