Туманное предсказание гадалки

ЗЛОПАМЯТНЫЙ МИШЕЛЬ

Возможность названных событий только подкрепляет факт, ранее замалчиваемый в популярных жизнеописаниях поэта. Это -драматическая история первого чувства юного Лермонтова к хорошенькой девушке из высшего света.

Объектом любви будущего поэта стала Екатерина Сушкова, чью блестящую генеалогию достаточно характеризует предок, князь Долгорукий, а также потомки - политик граф Витте и философ Блаватская - грядущие племянники дамы.

Впрочем, родословная не помешала отцу красавицы, Александру Сушкову, промотать фамильное состояние. В итоге воспитание Кати завершали опекуны, дядя и тетя со стороны гульливого папаши.

Они-то и представили миловидную черноглазую брюнетку высшему обществу.

В 1830-м, на одном из балов, состоялось знакомство 16-летнего Лермонтова со старшей на 2 года красавицей, бывшей с ним в отдаленном родстве. Поначалу отношения пары являли безответную влюбленность юнца в модную деву.

Через 4 года все изменилось. Мишель, закончивший Школу гвардейских подпрапорщиков, стал гусаром Царскосельского полка Лермонтовым. И, в чехарде салонной жизни Петербурга, обменялся с Катей Сушковой страстными клятвами жгучей любви. Обещания, данные на кресте, закрепил подарок для возлюбленной - кольцо.

Весь пассаж тем более значителен, что напористому Мишелю удалось расстроить готовившееся сватовство некоего Лопухина, тоже домогавшегося Катиной руки.

Но роман поэта и красавицы завершился, увы, разрывом. В 1835 году Екатерина Александровна получила роковое письмо без подписи, каждая строчка которого дышала ядом. Циничный аноним обличал Мишеля в безжалостном надругательстве над молодостью и преданностью иной девицы.

Содержание послания растревожило благородное семейство и сделало готовившийся брак невозможным.

Только через три года, в 1838-м, Екатерина Сушкова вышла замуж за дипломата Хвостова (племянника Суворова), не ведавшего про тайный скандал. Лермонтов был на свадьбе, и успел после венчания рассыпать в дверях солонку, приговаривая: "Пусть молодые ссорятся и враждуют всю жизнь".

А история с письмом имела неожиданную разгадку. Автором оказался ... сам поэт, разъяснивший знакомой москвичке Верещагиной, что таким путем отомстил за игнорирование себя - Мишеля - в юношестве: "Когда я решил, что в глазах света надо порвать с нею, а с глазу на глаз, все-таки, еще казаться ей верным, я живо нашел прелестное средство - написал анонимное письмо на четырех страницах...

Итак, вы видите, я хорошо отомстил за слезы, которые меня заставило проливать 5 лет тому назад кокетство м-ль Сушковой. О, мы еще не расквитались! Она мучила сердце ребенка, а я только подверг пытке самолюбие старой кокетки".

Ну, а госпожа Сушкова-Хвостова вспоминала в 1867-м, за год до смерти: "Лермонтов - всегда расчетливый и загадочный... Сердце у него было доброе, первые порывы всегда благородны, но непонятная страсть казаться хуже, чем он был, старание из всякого слова извлечь сюжет для описания, а главное, необузданное стремление прослыть "героем, которого было бы трудно забыть", почти всегда заставляли его пожертвовать эффекту лучшими сторонами своего сердца".

КАРТЫ ПРАВДУ ГОВОРЯТ

Удостоверившись в готовности великого литератора совершить неожиданный поступок, обратимся к самой дуэли. Известно, что накануне последнего отъезда из столицы Михаил Юрьевич посетил ту самую гадалку, что напророчила Пушкину смерть от "белого человека".

Теперь на вопрос об отставке и возвращении в Петербург ответ гласил, что к берегам Невы поручик больше не вернется, а отставки дождется такой, что ничего уж просить не будет.

В тот же день Лермонтову продлили отпуск, и он искренне тешился над предсказанием. Но скоро неожиданный вызов на Кавказ поверг офицера в раздумье...

Версию дальнейших событий предложил исследователь Игорь Таранов.

Естественно, возможность предсказанной смерти гений литературы увязывал с горцами. И надежд на послабление от властей не питал: как-никак, вторая ссылка, и не оправдавший доверия поручик может забыть о мирной жизни.

Спасти может ранение. Не тяжелое, но достаточное для освобождения от войны. Где его взять? Получить, но не от злых чечен, а по милости надежного товарища. И автор великолепного "Фаталиста" берется перехитрить неумолимую судьбу: под занавес отпуска по болезни, проведенного в Пятигорске, инсценирует дуэль с Н.С.Мартыновым.

Этот партнер выбран отнюдь не случайно. Николай Соломонович (1815 - 1875) - однокашник поэта по Школе кавалерийских юнкеров. Оба, считаясь лучшими фехтовальщиками, не раз устраивали показательные дуэли на эспадронах.

Накануне первой ссылки, будучи в Москве, Лермонтов частенько избирал Мартынова для ресторанных посиделок в "Яре". Неоднократно встречались друзья и в последующие годы, на Кавказе и в России. А месяцы разобщения обоим сглаживала неизменная переписка. Да и характеристику, данную поэтом однокашнику, при известной язвительности Лермонтова можно считать уважительной:

"Он прав! Наш друг Мартыш не Соломон,

Но Соломонов сын.

Не мудр, как царь

Шалима, но умен,

Умней, чем жидовин.

Тот - храм воздвиг и стал известен всем

Гаремом и судом,

А этот - храм, и суд, и свой гарем

Несет в себе самом."

Словом, возможность договорного поединка, сымитированного друзьями ради легкого увечья Михаила Юрьевича, кажется весьма правдоподобной.

СИНИЙ ТУМАН ПРИНОСИТ ОБМАН

Взглянем на последовавшие события в оговоренном ракурсе.

Во-первых , так и не ясно, из-за чего случилась дуэль и кто кого вызвал? Твердо известно единственное: в салоне Верзилиных, использовав паузу между танцами, поэт громко сказал: "Пуаньяр", имея в виду непомерно большой кинжал у пояса Мартынова.

Ответный выпад гласил: "Сколько раз я просил Вас оставить свои шутки при дамах!" И все. Больше ни вызова, ни ответа с чьей-либо стороны.

Во-вторых, секундантов оказалось не двое, а четверо: М.П.Глебов, боевой товарищ поэта, князь А.И.Васильчиков, князь С.В.Трубецкой и А.А. Столыпин, по прозвищу Монго, дядя Лермонтова (хоть и на два года младший племянника). До поединка четверка не знала, кто чью сторону представляет, зато составляла, вместе с дуэлянтами, веселую компанию собутыльников. После трагедии разобрались по жребию, для следствия: Васильчиков - за Лермонтова, Глебов - за Мартынова, участие остальных скрыли для их же блага.

В-третьих, к поединку забыли пригласить врача (надеясь на легкие раны?). Зато предусмотрительно заказали ящик шампанского.

В-четвертых, поэт, скорее всего, не стрелял. Его сослуживец А.Арнольди, проезжавший в ту пору неподалеку, слышал единственный выстрел.

Похоже, учтено было все - кроме погоды. В урочные 19 часов сгустилась необычайная предгрозовая темнота, невесть откуда выполз туман, окутав место дуэли. Целиться стало трудно, к тому же вот-вот мог хлынуть ливень (он разразился сразу после рокового выстрела). Трубецкой подгонял: "Ну стреляйте же, господин Мартынов, или я развожу дуэль!" И мешкавший отставной майор - снайпер, плохо видевший цель, спустил курок...

Лермонтов упал как подкошенный, а Мартынов бросился - сначала к нему, а потом в комендатуру, сдаваться...

... По указу Николая I виновник был сослан в Киев на 12 лет. Каждый последующий год в роковой день он заказывал панихиду по рабу божьему Михаилу...

А драма, разыгравшаяся у подножья Машука, странным образом перекликается с "Эпитафией", написанной 16-летним юношей Лермонтовым:

"Он верил темным предсказаньям,

И талисманам, и любви,

И неестественным желаньям

Он отдал в жертву дни свои.

И в нем душа запас хранила

Блаженства, муки и страстей.

Он умер. Здесь его могила.

Он не был создан для людей."

Наверное, действительно - "... пиитам спущен дар предвосхищенья".