Волевые решения

СТРОГИЕ СТРОКИ КОДЕКСА

Рассказывает Надежда Николаевна Куршева (1930 г. р.), заслуженный юрист Российской Федерации, более сорока лет проработавшая в структурах Министерства юстиции, ныне пенсионерка. Ознакомимся с ее воспоминаниями.

«В 1947-м в СССР соответствующим указом была отменена смертная казнь. Ее применение восстановили через три года, но лишь в отношении «изменников родины, шпионов и диверсантов». Умышленные убийства, любой тяжести и числа жертв, влекли максимально 25-летний приговор. А заключенному с таким сроком терять уже было нечего, и дальнейшие убийства в зоне себе подобных его не страшили.

Советская власть действовала лишь снаружи периметра зоны, охраняемой автоматчиками на вышках. Туда же, вовне, солдаты могли стрелять по нарушителям и убить на месте. Но внутри колючки царила власть уголовников.

Навсегда запечатлелись инструктажи, проводимые начальниками колоний со мной, тогда еще молодой судебным ревизором. Чтобы выжить в зоне, главное было - не отвечать ни на какие вопросы, даже не поворачивать головы к окликнувшему тебя. Все документы и личные вещи, даже шпильки - оставлять «на воле». Лишь в экстренном случае допускался краткий ответ «Я адвокат». Адвокатов, как правило, не трогали.

Сотрудники колонии сами ходили внутри периметра без оружия, ибо зэкам ничего не стоило отнять его и, по словам администрации, «перестрелять всех». Вмешиваться в уголовные разборки, кроме попыток побега, захвата заложников, массового бунта или наглядного убийства, у охраны было не принято. По сравнению с теми обычаями даже «лихие девяностые», которые я застала на исходе моего трудового стажа, выглядят какими-то детскими играми...»

НА ТОТ БОЛЬШАК, НА ПЕРЕКРЕСТОК

«Но главный ужас развернулся в столице Бурят-Монгольской АССР в начале лета 1953-го, где я тогда работала, - продолжает Надежда Николаевна. - В те дни вышел указ Президиума об освобождении более миллиона заключенных, чьи сроки были менее 5 лет лишения свободы. А среди них были сотни тысяч отъявленных бандитов, и Улан-Удэ вскоре заполонили толпы уголовников. Дело в том, что это был город, где сходились все пути с Колымы, Магадана и из Внутренней Монголии, в которой к 1953-му располагалось несколько лагерей особого - самого тяжкого - режима. И для всего этого спецконтингента Улан-Удэ стал первым очагом цивилизации на пути домой.

Все госучреждения города были переведены на казарменное положение. В кабинетах установили раскладушки, окна 1-го этажа заложили мешками с песком, здания взяли под охрану автоматчики. Несколько самых опасных дней прошли в буквальной осаде. По улицам расплескалась волна безоглядных убийств граждан, исчезли любые мирные прохожие. На ночь город погружался во власть уголовщины, по утрам сотрудники милиции, ходившие только группами, подбирали трупы жертв.

По радио и громкоговорителям обывателей призывали баррикадироваться на дому, что слабо помогало. Уголовники разграбили все магазины, кафе, ларьки, общежития и медучреждения. Молодых женщин, попавшихся на глаза, насиловали и за сопротивление - убивали. Больше недели в городе шли погромы, и даже воинские гарнизоны БМ АССР не могли справиться с тысячами вольноотпущенных.

В Улан-Удэ спешно перебросили армейские силы из Читы и других регионов, а указ об отмене смертной казни за разбой и бандитизм дезавуировали. Несколько суток здесь грохотала беспрерывная пальба. На улицах безоговорочно расстреливали любого человека, появившегося с 10 вечера до 6 часов утра не в воинской форме. Огонь открывался по любому автомобилю, не остановившемуся по требованию патруля. Лишь такими мерами навели относительный порядок.

Спустя месяц, к началу июля, было принято решение о неприменении амнистии к грабителям, ворам-рецидивистам и злостным хулиганам, и эта мера сузила круг освобождаемых уголовников.

А 30 июля 1954-го новым указом смертную казнь ввели и за убийство при отягчающих обстоятельствах. Для лучшего вразумления первые такие казни проводили бригадным методом, расстреливая из автоматов сразу группу осужденных перед взирающим на экзекуцию остальным спецконтингентом.

Что до памятных событий в Улан-Удэ летом 1953-го, то все документы, относящиеся к таковым, были немедленно засекречены».

И РУКИ ТЯНУТСЯ К ПЕРУ

В 2007 году в Москве презентовали автобиографическую книгу «авторитетного» предпринимателя Леонида Билунова, известного также в определенных кругах как Леня Макинтош. Этот человек с богатым уголовным прошлым провел за решеткой около 15 лет. Волею судьбы он встал у истоков российского банковского дела, близко знал многих олигархов, стал одним из первых миллионеров эпохи «первоначального накопления капитала». Сейчас Билунов живет во Франции, консультирует зарубежные банки и корпорации по ведению бизнеса в России.

Приведем небольшой отрывок из романа-хроники Л. Билунова «Три жизни»:

«Второго августа 1997 года неизвестные похитили в Махачкале четырех работников французской гуманитарной ассоциации «Экслибр», работавших в Дагестане по оказанию помощи чеченским беженцам. Похитители требовали миллионы долларов за их освобождение... Я согласился помочь.

- Сообщите похитителям, что вы просите двухнедельный мораторий, - сказал я французам...

Действовать решил через знакомого чеченца Саида. У него совершенно особенное положение в Чечне, мало у кого там есть такие связи. Скоро мне стало известно, что Саид находился в лагере особо строгого режима в Сибири.

Я стал наводить справки о начальнике лагеря и узнал, что его пятилетний сын неизлечимо болен лейкемией. Мои друзья добились встречи с начальником лагеря, сказавшись представителями Красного Креста.

- Для вашего сына мы сделаем все, что только может сделать для него мировая медицина, - заявили они. - В качестве компенсации мы просим освободить одного из заключенных.

Единственным способом освободить Саида было объявить его погибшим. И полковник согласился.

Через несколько дней в лагере произошла драка с поножовщиной. Как сообщалось в рапорте, в ней участвовал Саид, который был смертельно ранен. На самом деле он очутился на свободе и сразу связался со мной.

- Через пару дней тебе позвонят, - обещал он мне. - Надеюсь, что они (французы) живые.

И уже через два дня они позвонили мне сами из бункера, где их держали. Скоро вся Франция встречала своих сограждан».

И напоследок - краткое досье героя.

Леонид Федорович Билунов, он же - Леня Макинтош, родился 5 мая 1949 года в городе Белая Церковь Киевской области. Имеет за плечами шесть судимостей (разбой, изнасилование, вооруженный грабеж, мошенничество и хулиганство).

По оперативным данным, непосредственно участвовал или принимал участие в организации более 20 убийств. После того как в начале 90-х покинул Россию, проживал на Кипре, в Венгрии. В конечном итоге обосновался во Франции.

Зарубежную адресацию своей жизненной «тихой гавани» Леонид Федорович объясняет вразумительно:

«Почему я не приехал в Москву на презентацию книги? Чего-то опасаюсь? Чего мне опасаться. Я прекрасно провожу время во Франции. Я смог себя реализовать, многого добиться. И это после того, что мне пришлось вытерпеть в России - лагеря, пересылки. Такое, что видел я, даже во сне не увидишь, постоянно приходилось бороться за выживание. Поэтому если бы вы мне дали чек на 2-3 миллиарда евро с одним условием - вернись в Москву, я бы все равно отказался».

по материалам А. Богомолова, К. Антонова, Н. Красникова

Анатолий Шестопалов