Мы выбираем, нас выбирают

НАЗНАЧЕНИЕ

В начале июля 1917 стало известно, что Временное правительство намерено большую часть петроградского гарнизона отправить на фронт. Многие полки, находившиеся под влиянием антивоенной большевистской пропаганды, отказались исполнить это распоряжение. На улицы столицы высыпала "мирная вооруженная демонстрация", встретившая пулеметный огонь.

4 июля с обеих сторон погибло 56 человек; власти решили арестовать зачинщиков - Ленина и Зиновьева; последние укрылись в Разливе.

Тем временем успех фронтового наступления (были взяты города Калуш и Галич) обернулся поражением из-за массового дезертирства русских частей. Союз офицеров потребовал у военного министра Керенского введения смертной казни за такое злостное неповиновение. Александр Федорович же испросил поддержки своей грядущей диктатуры у Верховного главнокомандующего А. А. Брусилова. Последний уклончиво заметил, что такие начинания лишь ускорят опасное торжество большевиков.

16 июля 1917 года заседание в Ставке решило упразднить на фронте институт комиссаров, "Декларацию прав солдата", ввело единоначалие командиров, военные суды и декларировало исключение политики из армейской жизни.

Впоследствии большевики полностью осуществили эту программу в ходе строительства РККА, не выполнив лишь пункт о комиссарах.

Встреча в Ставке с генералами убедила Керенского, что с ними диктатуры не заваришь; надежной фигурой оставался лишь Корнилов. 18 июля он и стал Верховным главнокомандующим русской армией, сменив отозванного Брусилова. Керенский же с 8.07.1917 значился министром-председателем; ЦИК, избранный I Всероссийским съездом Советов, отдал его правительству "неограниченные полномочия и неограниченную власть".

КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЕ

Генерал от инфантерии Лавр Георгиевич Корнилов - сын бывшего казачьего офицера. В 1898 окончил Академию Генштаба. Русско-японскую войну завершил полковником и Георгиевским кавалером. Первая мировая застала его генерал-лейтенантом, командиром пехотной дивизии.

В апреле 1915 возглавляемые Корниловым силы были разбиты у Дуклы, а сам командир пленен. Через 15 месяцев он, убив конвойного, бежал из неволи в австрийской форме. За этот подвиг он был высочайше награжден орденом Св. Георгия 3 степени и поставлен во главе армейского корпуса. С 7 (20) июля 1917 руководил войсками Юго-Западного фронта.

Оказавшись Главковерхом, Лавр Георгиевич уже через несколько дней услышал призыв Союза офицеров "спасти армию и Россию". Отзыв на предложение возглавить государственный переворот был недвусмыслен: "Власти я не ищу, но если тяжкий крест выпадает на мою долю, то что же делать..."

С приходом в Ставку Корнилова дело закипело. Было решено сформировать в каждой дивизии ударные батальоны - для карательных функций в борьбе с революционным движением внутри армии. При попытке соцпартий и большевиков сопротивляться заговору их надлежало раздавить, произвести массовые аресты, разогнать Петроградский совет и вынудить министров склониться перед военной диктатурой. Особые надежды возлагались на известную своей жестокостью "дикую дивизию", сформированную из кавказцев-мусульман.

МЯТЕЖ

Государственное совещание, на котором требовалось отыскать формулу соглашения правительства, Советов, генералитета, общественных лидеров и буржуазии, назначено было в Москве. Город выбрали не случайно: во время грозных событий на Неве 4 - 7 июля Первопрестольная хранила тишину. Была надежда, что и это совещание не вызовет треволнений.

Приветствуя на вокзале явившегося в Москву Корнилова, некий оратор пел оду Главковерху: "На чаяниях в Вас мы сходимся все. И верим, что Ваше имя, как пароль надежды, отныне сделается возгласом российского торжества".

Но политическая демагогия обернулась конфузом. Москва встретила начало Госсовещания 12 августа мощной забастовкой. Большой театр, принявший форум, оцепили тройным кольцом солдат, и все же у ступеней толпилось море горожан.

Буржуазная газета "Утро России" 12 августа писала: "Сильная власть должна родиться в армии, а затем охватить всю страну".

И Верховный закусил удила. 26 августа он потребовал от Керенского передать всю полноту военного и гражданского управления.

На следующий день Александр Федорович и Лавр Георгиевич назвали друг друга врагами народа.

Столь желанного Корнилову выступления большевиков, ставшего бы поводом к их избиению, не произошло. Наоборот, они объединили усилия с меньшевиками, эсерами, кадетами, а Ленин отозвался статьей "О компромиссах". В ней говорилось, что большевики, отвечая на давление армии, не претендовали бы "на захват власти пролетариатом и беднейшими крестьянами, оставили бы революционные методы борьбы за это требование".

Итог мятежа: 29.08.1917 Ставка в Могилеве оказалась блокирована усилиями всех соцпартий. 31 августа застрелился командовавший маршем на Питер генерал Крымов. 1 сентября была учреждена "Директория" из пяти министров Временного правительства во главе с Керенским. 2.09.1917 Корнилов и его сподвижники угодили за решетку.

Арестованных направили в белорусский город Быхов, где определили в тюрьму со всеми удобствами. Оттуда Лавр Георгиевич, вместе с сообщниками, бежал на Дон. Случилось это 19 ноября, когда Владимир Ильич, другой вождь, уже забыл о компромиссах и прибрал к рукам вожделенные бразды государства.

А за побег узников из Быхова расплатился последний Главковерх Временного правительства, генерал Духонин: его убили в результате самосуда революционных охранников тюрьмы.

НЕХОРОШАЯ КВАРТИРА

...Ледовый поход Добровольческой армии Корнилова, отступавшей из Ростова к Екатеринбургу, завершился атакой кубанской столицы. Был конец марта 1918.

Трехдневные бои, так удачно начатые, завершились для нападавших весьма плачевно. Большевики разительно превышали корниловцев своей мощью. Красные боевые линии насчитывали до 20 тысяч штыков, при 2 или 3 бронепоездах, нескольких гаубицах и десятке легких орудий. Силы же Добровольческой армии ограничивались 9 тысячами бойцов, при удручающем снарядном и патронном голоде.

На четвертый с начала штурма день Корнилов собрал военный совет - впервые после Ольгинской, когда начинался Ледовый поход. Командующий заявил о своем решении двигаться на последний приступ города. Хотя даже успех дела, вызвав новые большие потери, привел бы армию к полному распылению ее слабых частей для охраны и защиты добытого. Впрочем, неудача штурма означала такую же катастрофу.

Зато вопрос отступления из-под Екатеринодара, - для отдыха, перегруппировки, накопления сил, - даже не рассматривался. Таков был выбор командующего, полагавшего уход восвояси равносильным духовному самоубийству.

...Решающий бросок назначили на 1 апреля. Накануне, ранним утром, красные продолжали беспокоящий артобстрел. Небольшая мазанка, прилепившаяся под голыми тополями вдалеке, на левом берегу Кубани, отчего-то привлекла их внимание. Как раз в этой халупе над столом у окна в ту минуту склонился командующий Добрармией.

Большевики послали всего два трехдюймовых снаряда (размером с пивную бутылку). Один громыхнул в саду, второй пробил стену и взорвался в ногах сидящего Корнилова.

...Входивший в ту секунду адъютант Долинский, вылетая из комнаты, заметил, что его начальника швырнуло на печь. Когда генерал-лейтенанта освободили из-под обрушившейся штукатурки, он еще дышал. Внешних повреждений почти не было: лишь маленькая рана кровоточила на бедре, да вторая, пробитая осколком с четверть наперстка, отметила висок. Через минуту Корнилов скончался.

В то утро большевистский наводчик выбрал исключительно удачный прицел.

КРАСНЫЕ СЛЕДОПЫТЫ

При отступлении Добрармии от Екатеринодара Л. Г. Корнилов и подполковник М. О. Неженцев (командир Славянского ударного полка, убитый 29.03.1918) были тайно похоронены ночью 2 (15) апреля на пустыре за немецкой колонией Гначбау (50 верст севернее кубанской столицы). В похоронах участвовало лишь несколько верных офицеров, на могилах не оставили ни холмиков, ни крестов. План места погребения был роздан трем участникам церемонии.

Когда утром советские части овладели колонией, захоронение было найдено, трупы вырыты и отвезены в Екатеринодар. Там их сожгли, а пепел развеяли за городом..