Телеса обетованные

ЮНЫЙ НАТУРАЛИЗМ

В большую науку эти клетки попали экспромтом. Их изъяли у женщины по имени Генриетта Лакс, которая вскоре после биопсии умерла. Названная пациентка была эффектной афроамериканкой — жительницей городка Тернер в Вирджинии. В начале 1951-го миссис Лакс обратилась в госпиталь — ее тревожили нехорошие изменения в личной интимной сфере. Врачебный диагноз прозвучал беспощадно — онкология репродуктивного органа. Восемь месяцев спустя, несмотря на хирургическое вмешательство и радиотерапию, Генриетта умерла, оставив пятерых детей и скорбящего мужа.

У медиков же главной эмоцией осталось изумление результатами гистоанализа опухоли умершей. Те клетки HeLa (по имени и фамилии Henrietta Lacks) размножались гораздо быстрее клеток из нормальных тканей. А главное — злокачественная трансформация сделала опухолевые клетки бессмертными — у них выключился механизм подавления роста после заданного нормой количества делений. Такого явления медицина еще не знала.

Действительно, прежние опыты на клеточных материалах не могли считаться абсолютно достоверными: тканевые линии в лабораториях были разнородными. А тут ученые стали обладателями первой стабильной и даже вечной (!) клеточной линии от единого организма: клетки HeLa спокойно выдерживали почтовую транспортировку, и их разослали по научным лабораториям всего мира.

…После смерти Генриетты Лакс клетки ее опухоли стали в биомедицине так же необходимы, как лабораторные крысы и чашки Петри. В декабре 1960-го HeLa первыми (еще до Юрия Гагарина) вознеслись в космос на советском спутнике. Их использовали для определения молекулярных закономерностей при самых разных заболеваниях. В том числе — туберкулезом, раком и СПИДом.

Без тканевого материала HeLa оказалась бы невозможной разработка вакцины от полиомиелита, созданной Джонасом Солком. Кстати, Солк был настолько уверен в безопасности созданной вакцины, что демонстративно для оппонентов инъецировал препарат себе, своей жене и троим детям.

Мало того: органическое наследие миссис Лакс участвовало в становлении генетических экспериментов (хромосомы окрашивались гематоксилином), клонировании (ученые размножали клоны отдельных клеток) и даже гибридизации (создавались химерные клетки путем слияния HeLa с лимфоцитами мыши).

Личность самой Генриетты Лакс долгое время не афишировалась, и семья женщины не знала, что клетки хозяйки дома прославлены на весь мир. Тайна раскрылась лишь в 1970-м, после смерти бывшего лечащего врача Генриетты. Кстати, потомки уникальной донора, к несчастью, и теперь не могут похвастать особым достатком. Но все запросы о компенсациях упираются в глухую стену: ответчиков давно уже нет, а Медицинская академия предсказуемо не желает обсуждать больную тему.

...Конечно, пертурбации с HeLa неправомерно величать «жизнью после жизни». Вряд ли в тех клетках, беспрестанно мучимых ненасытными учеными, осталась хоть какая-то частичка души несчастной женщины. Тем более, что и человеческим-то упомянутый материал является лишь отчасти. В ядре каждой клетки HeLa — от 76 до 82 хромосом; тогда как их нормой является число 46. Таков эффект злокачественного перерождения организма. И эта полиплодность иногда вызывает споры об адекватности HeLa как модели людской физиологии.

Но факты — упрямая вещь. Данный набор выказывает поразительную стабильность, и биопсический материал умершего в 1951 году человека в лабораторных условиях остается неизменным вот уже 63 года.

ЧЕТЫРЕ СБОКУ — ВАШИ ЕСТЬ!

Ныне понятия «долголетие» и, тем паче, «бессмертие» ассоциируются с использованием стволовых клеток. Последние добывают из эмбрионов, уничтожая при этом чью-то, не успевшую развиться, жизнь. Такое сурово порицается гражданскими и церковными законами.

Технология клонирования вроде бы решила проблему, но затем выяснилось, что клонированные стволовые клетки ущербны и для полноценного оздоровления людей не годятся. Все изменилось в 2006-м, когда японский биохимик Синъя Яманака опубликовал в журнале «Cell» научную статью по данной тематике.

Работа моментально стала сенсацией: Яманака и коллеги показали, что для превращения мышиной взрослой клетки в стволовую достаточно добавить к ней всего четыре гена. Как объясняет Яманака, «при этом запускается процесс, аналогичный форматированию жесткого диска, и клетка «забывает» все, чему она научилась, когда превратилась в высокоспецифичную». Через год ученый точно так же получил стволовые клетки человека.

Авторы назвали «перепрограммированные» взрослые клетки, полученные этим методом, индуцированными плюрипотентными клетками (iPS-клетками). Открытие Яманаки оказалось настолько значимым, что в 2012 году ученый получил Нобелевскую премию — практически мгновенно по меркам Нобелевского комитета. Академики не ошиблись — у iPS-клеток уже сегодня есть реальное применение.

При травмах спинного мозга часть нейронов повреждается или гибнет, что нередко приводит к параличу. Если заменить утраченные нервные клетки на новые, подвижность восстановится. В 2010 году Яманака и коллеги провели серию экспериментов на мышах, у которых был поврежден позвоночник. Из мышиных клеток кожи ученые получили iPS-клетки, превратили их в нейроны и подсадили в место травмы. После операции мыши с парализованными задними лапами стали нормально ходить. Тот же эффект специалисты получили на мартышках. Через три-четыре года Яманака планирует начать испытания на людях.

Он говорит: «Через 50 лет появится множество лекарств, полученных по итогам использования iPS-клеток. Уже в ближайшие 10 лет мы поможем людям с определенными заболеваниями. Но, на мой взгляд, восстановление клеток мозга или сердца прямо в организме намного лучше, чем пересадка новых клеток извне. Так что в регенеративной медицине, скорее всего, будут преобладать другие, еще более щадящие методы».

по материалам: И. Якутенко, А. Старокадомской

Анатолий Шестопалов