Если все иначе

ПОД КРАСНЫМ ФОНАРЕМ

Блуд на Руси упоминается со Средневековья, но в национальном ключе. Так, соблазнительниц именовали «потворенными бабами», разврат уравнивали с воровством, а пойманных сводниц и «девок кабацких» нещадно хлестали кнутом на площади.

Ни домов терпимости, ни проституции западноевропейского образца в допетровской России не было, ибо отсутствовали три главных источника публичного разврата: аристократия, наплыв мигрантов и солдатчина. Отечественными чертогами прелюбодейства по старинке значились кабаки да бани.

Но в возводимом Петербурге, куда нагнали десятки тысяч солдат и рабочих, уже обозначилось стихийное непотребство. Да и во всей дореволюционной истории Питера количество мужчин здесь явно превышало численность женщин.

Первый десант слабого пола явился на брега Невы из захваченной Прибалтики и разоренных войнами германских княжеств. Эти иностранки в основном распределились по богатым домам в качестве кухарок и гувернанток. Но дальнейшие мигрантки уже вызвали к жизни частные лавочки, где за ширмой «танцевальных» или «обеденных» залов действовали негласные бордели.

Однако есть спрос – есть и привоз: своим чередом на Вознесенской «першпективе» устроилось и публичное заведение как таковое. Хозяйкой милой обители значилась Анна-Кунигунда Фелкер, по прозвищу Дрезденша. Оная заезжая барышня начала карьеру домработницей у русского вельможи, сделавшего молодку наложницей. Обретя через год вольную, дама испытала короткое замужество с офицером – прибалтом, вскоре бросившим ее в нужде.

И бойкая Анна-Кунигунда ударилась в сводничество. Не единожды она ездила на родину и обратно, возвращаясь с живым товаром. Привезенных легковерных землячек, юных и смазливых, она выгодно пристраивала «по рукам». Собранный таким манером капитал и позволил открыть упомянутое заведение на Вознесенской.

Место благоприятствовало делам: неподалеку квартировал Измайловский полк с офицерами из прибалтийских немцев; рядом же находились Морская слобода и Английская набережная, облюбованные для жительства иноземными купцами. Наконец, задами подворье выходило к Московскому тракту с районом бойкой торговли.

Дрезденша водила знакомство с высокими армейскими офицерами и устраивала регулярные вечера с трапезой и музыкальной частью. Неуклонный рост популярности сделал такие увеселения еженощными.

К Анне-Кунигунде съезжались холостяки, встречаемые недурственными девицами в роли лакеев. Контингент барышень своевременно обновлялся, и невенчанные пары, как гонимые ветром, торопились снять в доме комнаты.

По славному адресу были замечены мужские представители известнейших аристократических фамилий: князья Голицыны, Татищевы, Нарышкины, Дурново, Корсаковы. Офицеры нанимали глянувшихся им девок помесячно или же брали их к себе как домработниц – пока не надоест. Иностранки ценились выше – они были аккуратней, воспитанней и могли пристойно беседовать с гостями.

Увы, в 1750-м императрица Елизавета, дочь Петра І, гневно разогнала цитадель блудодейства на Вознесенской, а заодно другие гнездышки сего пошиба. Сработало уголовное дело, начатое в 1741-м еще при царе Иване Антоновиче, когда госпожу Фелкер обвинили в завлечении для разврата малолетней дочери некоего берлинца.

За три недели полицейских акций было взято под стражу около 70 иностранок и 15 русских из числа дамского спецконтингента. Еще более 400 «разгульных женщин» из чрева Питера определили за городскую черту, в Калинкин дом - бывшую ткацкую мануфактуру. Здесь женщин лечили от «дурных болезней» и давали заработать на жизнь приличным ремеслом.

Иностранок же после расследования выслали по отчим домам.

Гнев набожной императрицы надолго прикрыл официальные пубдома в России. Индустрию телесных утех загнали в подполье. На авансцену выдвинулся институт сводничества, и здесь утоление женских вожделений наконец-то обрело равные условия с чаяниями мужчин. О чем доносит муза незабвенного стихотворца И. С. Баркова:

«...Иной купчихе, бабе сдобной,

Живущей с мужем-стариком,

Устроит сводница удобно

Свиданье с молодцем тайком.

Аль по другой какой причине

Супруг на ложе не спешит -

Его хозяйке в той кручине,

Опять же, сваха пособит.

Где инде вдовушка, тоскуя,

Вся истомилася без друга:

За сводней до обедни шлет -

И ввечеру мужчину ждет.

Узришь искусницы карету

В Замоскворечье тут и там,

И уважают сваху эту

По всем порядочным местам...»

КОРЕНЬ ЗЛА

Прошлогодние заседания Королевской коллегии психиатров в Эдинбурге опять всколыхнули давнюю, но стойкую гипотезу. Ряд специалистов утверждает, что глубинная ненависть Гитлера к иудейству возникла как отдаленный итог свидания юного Адольфа с проституткой-еврейкой.

Эта короткая встреча будущего фюрера, тогда еще студента, полагают, имела место в Вене в 1908 году. По версии, женщина заразила Шикльгрубера сифилисом, который, если его недолечить, способен вызвать маниакальные идеи безумной ненависти. В данном случае – холокост еврейского населения.

Впервые гипотеза об этом заболевании фюрера появилась благодаря дневнику его личного врача Тео Мореля. Хотя тщательно эту идею никто не проверял.

Но доктор Бассем Хабиб, выступивший в Эдинбурге с результатами собственного исследования, заключил: «Если смотреть на жизнь Гитлера через призму диагноза «сифилис», многое становится ясным. Резкая смена настроения, проблемы с желудком, внезапная ярость – все это симптомы сифилиса.

В труде «Майн Кампф» этой болезни, названной автором «еврейской», посвящено 13 страниц. Сифилис может свести с ума, и это объясняет маниакальную одержимость в истреблении евреев, как первоисточника собственного недуга», - заявил доктор Хабиб.

Впрочем, фюрер не одинок в своем разжигании мировых катаклизмов из-за личного нездоровья. Рассекреченные в последнее время, но не афишируемые данные из истории болезни В. И. Ленина рисуют картину аналогичного характера. Ильич страдал «симпатическим поражением мозга» - то есть проявлениями, опять же, застарелого люэса.

Что до возможностей заразиться – у революционера их было немало. Пролетарское дело бросало вождя в Лондон, Прагу, Краков, Штутгарт, Копенгаген, Цюрих, Берн. И не исключено, что трагедия царской России зародилась в полумраке европейского дома терпимости...

КОЧЕГАР ТРУДНОГО ЖАНРА

Но половой фронт знает не только ужасы. Ниже – отрывки из автобиографии самого знаменитого (после усопшего Джона Холмса) и высокооплачиваемого порноактера наших дней Рокко Сиффреди.

Ныне он имеет дома в Будапеште и Риме, снимает по 15 порнофильмов в год (как режиссер, продюсер и монтажер) и увлекается скоростным движением (у него 50 мотоциклов и права на управление вертолетом). Вот что говорит сам Рокко:

«...Порно – это тяжелый труд. Например, ты увидел свою партнершу всего за 2 минуты до съемок, и вовсе не факт, что она тебе понравилась. Вот тут и могут случиться проблемы... Но даже если все нормально, ты возбудился, съемка идет – и вдруг у девушки меняется взгляд. Ты думаешь: «Что не так?» - и снова угроза твоей готовности, кторую нужно поддерживать иногда часами...

Так что размер размером, но главное – способность управляться с личным инструментарием. То есть – чтобы тебе действительно хотелось заниматься сексом именно с этой дамой. Все так просто и так сложно...

Отношение врожденного таланта к приобретенному мастерству – 50 на 50. И еще важно думать прежде всего о даме, стараться понять и почувствовать ее. Мужчины отличаются друг от друга габаритами, а женщины – психологией...

Мои артистические шрамы – многократная «намотка на винт» разных заболеваний, хроническое воспаление простаты... Хотя, думаю, это - нормальная плата за 4 тысячи познанных женщин в течение 20 сказочных лет».

по материалам Б. Кириллова, А. Ваккаро, Т. Ричардсона

Анатолий Шестопалов