Три весомых буквы

И СЛАВНЫЙ ВНУК АРМЯН

Аббревиатура «МиГ» начинается фамилией Артема Ивановича Микояна, родного брата «того самого» Анастаса Микояна – большевика ленинского призыва и многолетнего партийно-государственного руководителя.

Артем Иванович, родившийся 5 августа 1905-го, выбрал техническую стезю, доведшую его до высоких чинов Генерального конструктора, академика, генерал-полковника, делегата нескольких партсъездов и бессменного депутата Верховного Совета. А также до заслуженных регалий дважды Героя Соцтруда, лауреата Ленинской премии и шести Государственных премий.

Впрочем, та же стезя и поторопила земной финал Микояна-авиаконструктора, умершего 9 декабря 1970-го. В том году США начали разработку стратегических крылатых ракет низкой заметности, преодолевавших финальную часть своего маршрута к цели на высоте лишь нескольких десятков метров. Лучший на то время советский истребитель МиГ-25 не мог перехватить ни одну из таких ракет.

Гнет личной ответственности за это бессилие перед врагом и надорвал здоровье сознательного творца.

В серии «Жизнь замечательных людей» об Артеме Ивановиче Микояне была издана объемная книга.

И ГРАМОТЕЙ ЕВРЕЙ

Вторая личность, зашифрованная аббревиатурой «МиГ» - Гуревич Михаил Иосифович, родившийся 31 декабря 1892-го в семье винокура деревни Рубанщина Суджанской волости Курской губернии. Сын еврея-шинкаря, он с серебряной медалью окончил уездную гимназию в Ахтырке (единственная четверка – по Закону Божьему). И в том же 1910-м поступил на математический факультет Харьковского университета. Но через год, на волне студенческих беспорядков, был исключен из этой альма матер.

А затем Миша продолжил образование во втором по древности после Сорбонны университете французского города Монпелье. Там 20-летний юноша и нашел свою будущую единственную жену. Землячка Надежда Андрияшева, она к тому времени уже рассталась со своим первым мужем. Но для ее сына от первого брака, Анатолия, новый папа явился добрым и чутким близким человеком. Каким, уже в роли деда, выступал и для наследников самого Анатолия Петровича Андрияшева, ставшего академиком-ихтиологом. (Единокровных детей у М. И. Гуревича так и не было.)

Полученное за кордоном гуманитарное образование Михаила не успокоило (из иностранных он владел французским, английским, немецким, итальянским и греческим языками). Вернувшись в 1917-м на родину, он поступил в Харьковский технологический институт, где по зову эпохи организовался авиационный факультет.

Вот только в угаре НЭПа задачи самолетостроения перед Отечеством еще не конкретизировались, и в Харькове работа по специальности инженеру-авиатору не маячила. И в 1929-м, влекомый жаждой творческой самореализации, Гуревич отправляется в Москву. А его жена Надя с 19-летним сыном Толиком – в город их детства, бывший Питер.

ДВА ЗНАТОКА ПАРА

Артема Микояна и Михаила Гуревича жизнь свела в стенах ОКБ Николая Николаевича Поликарпова. То было начало 1939-го, и Европу тревожил призрак грядущей войны. В СССР был объявлен конкурс на проект лучшего истребителя. Триумфатором оказалось совместное детище Микояна и Гуревича, выполненное конструкторами в ходе инициативной разработки в неурочное время.

Приказом по Наркомату обороны, утвержденным Сталиным, в декабре 1939-го было создано Опытно-конструкторское бюро с производственной базой, задачей которого являлся выпуск упомянутого истребителя. Начальником ОКБ хотели поставить Гуревича, но тот отказался: «Только замом».

Тогда обратились к Микояну и узнали ответ: «Согласен, но при условии, что рядом будет Гуревич». На том и порешили.

Тогда же, перед войной, в Кремле постановили, что весь оборонный авиапарк должен носить имена своих творцов. Причем истребителям давались нечетные индексы, бомбардировщикам и штурмовикам – четные. С тех пор детища Яковлева назывались «Як»; Лавочкина, Гудкова и Горбунова - «ЛаГГ»; Петлякова - «Пе», и так далее.

Тот первый истребитель, с которого началась официальная совместная деятельность Артема Ивановича и Михаила Иосифовича, индексировался как «МиГ-1». Ныне отсчет серийных моделей знаменитого ОКБ перевалил за три десятка. Но есть показатель деятельности этой фирмы, который никогда не менялся и уже не изменится. С 1957-го должности персонажей нашего рассказа именуются Генеральным и Главным конструктором. Так вот, Михаил Гуревич навсегда останется в советской авиаотрасли единственным Главным конструктором, сознательно не вступившим в ряды КПСС.

И еще нюанс. Михаил Иосифович руководил созданием первых катапультных сидений для отечественных реактивных истребителей. В середине 1950-х, по регламенту наших ВВС, зачеты по наземному катапультированию проходил, кроме летного, еще и начмедсостав воздушных армий. В чем, по должности, не единожды упражнялся и родитель автора сих строк. Эти опыты запечатлелись в сознании нелетного контингента преяркими воспоминаниями. Но, все-таки, не травмировали участников, лишенных спецподготовки. За что памяти товарища Гуревича отдельный поклон.

СКРОМНОСТЬ УКРОЩАЕТ ЧЕЛОВЕКА

Всю сознательную жизнь Михаил Иосифович был крайне непритязателен. Его личной московской жилплощадью более 40 лет оставалась двухкомнатная квартира на Беговой улице. Ни дачи, ни собственного авто он не имел. Свои денежные премии, не скаредничая, мог отдать родне всякой дальности, а также знакомым и даже малознакомым просителям, ловко затем исчезавшим. Ушел на пенсию, руководствуясь нормами приличия и дееспособности. За год до кончины, перенеся два инфаркта, разменял жилплощадь и съехался с одной из двух внучек (дочерей пасынка Анатолия), проживавшей в Ленинграде.

После кончины М. И. Гуревича ему с трудом «выбили» могилу на Серафимовском кладбище города на Неве (директор погоста, бывший летчик-истребитель, воевал на «МиГе»).

Некролога о смерти Главного конструктора ни одна из центральных газет не поместила. Только «Ленинградская правда» вскользь упомянула сей печальный факт.

А в январе 1978-го «Курская правда», не ведая об уходе славного земляка, торжественно поздравила его на своих страницах с 85-летием (это через 14 месяцев пребывания юбиляра в ином мире!).

Так Родина ответила на убежденную аполитичность талантливого конструктора. Обиду Кремля не смягчил даже букет регалий Гуревича: Золотая Звезда Героя Соцтруда, четыре ордена Ленина, два – Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, медали лауреата Ленинской и шестикратно – Государственной премии...

по материалам Л. Сидоровского

Анатолий Шестопалов