Главное - участие

КОМАНДЫ МОЛОДОСТИ НАШЕЙ

Едва ли не самым масштабным по размаху явился в советской истории погром, вспыхнувший в городе на Неве 55 лет назад. Формально возникший по чисто спортивной причине, он зижделся на явном житейском недовольстве. Оснований для такового хватало: дело было в мае 1957-го, и месяцем ранее вышло известное постановление ЦК КПСС и Совмина «Об отсрочке погашений и выплат выигрышей по Госзаймам СССР». Отсрочка производилась на 20 лет.

Напомним, что речь шла о внутренних общегосударственных мероприятиях яркой гражданской тематики: займов «На индустриализацию» было три выпуска, на «Пятилетку в 4 года» - один, еще четыре выпуска «На 3-ю пятилетку» и один «На укрепление обороны». Далее следовали четыре ежегодных займа военных лет и, опять же, ежегодные – на восстановление разрушенного хозяйства. Ко всему, в 1947-м, в рамках денежной реформы, состоялась и замена облигаций: ценные бумаги довоенного, военного и послевоенного периодов меняли по курсу один новый рубль за три старых.

Усугублялось душевное расстройство населения и массовой агитационно-воспитательной кампанией, развернувшейся в преддверии ожидаемого летом 1957-го в Москве Всемирного фестиваля молодежи и студентов.

ФАМИЛИЯ ЕГО ОБЯЗАЛА

Спортивный аспект незабвенного матча выглядел так. 14 мая 1957-го на 100-тысячном ленинградском стадионе имени Кирова проходила футбольная встреча местного «Зенита» и столичного «Торпедо». За несколько минут до конца игры хозяева проигрывали московским автозаводцам с разгромным счетом 1:5, но по ходу борьбы арбитраж выглядел объективным.

Неожиданная развязка грянула в самом финале, когда с трибуны спустился гражданин решительного вида и явно во хмелю. Как выяснилось позже, этим неравнодушным зрителем оказался шофер завода «Знамя труда» Василий Каюков. Нелегкой походкой морскою он, не глядя на милицейский кордон, вышел на поле и достиг ворот любимой команды. А потом, сбросив пиджак за штангой, вытолкал голкипера В. Фарыкина и стал на его место перед сеткой. При этом все судьи так и не заметили эволюций нежданого игрока.

Первым опомнились милиционеры и, под смех трибун, разыграли сцену жесткого задержания. Несколько служивых заломили Каюкову руки и, успев разбить ему лицо, стали выводить нарушителя за газон.

Неуклюжую возню прервал финальный свисток. Зрительская аудитория негодующе забурлила, стражи порядка ответили угрозой «принятия мер»...

ЗЕНИТНАЯ ОБОРОНА

Несколько сот болельщиков выскочили на поле, освободили «вратаря» и стали избивать милиционеров. Курсанты Ленинградского военно-медицинского училища, стоявшие в оцеплении, построились и двинулись на толпу, размахивая поясными ремнями с металлическими пряжками. Толпа рассеяла курсантов и загнала их в туннель под трибунами. Еще раньше туда успели скрыться футболисты обеих команд и милиция. Железные ворота туннеля с лязгом были захлопнуты изнутри.

Участник той игры зенитовец Юрий Морозов вспоминал: «Я такого никогда не видел, тем более в Ленинграде. Бутылки на поле водопадом посыпались. Мы все – игроки, тренеры, судьи – еле успели в туннеле скрыться.

Едва вошли в раздевалку – никто, по-моему, даже грязных гетр не успел снять, - вбегает кто-то из администрации: «Ребята! Там такое началось! Быстро отсюда в соседний корпус на второй этаж!» Мы бегом туда. К окнам прильнули – глазам не поверили: огромная толпа штурмует ворота, отделяющие внутренний дворик стадиона от площади. Ломились во дворик с двух сторон. Но со стороны туннеля ворота металлические были, наглухо закрытые. А вот как они с площади не ворвались, до сих пор не пойму. Толпа озверела, и если бы добрались они до нас или торпедовцев (те в другом корпусе забаррикадировались, тоже на втором этаже), наверное, не пощадили бы никого. Честно говоря, очень страшно было.

Автобусы – и наш, и торпедовский – во дворе стояли. Что с ним сотворили! С открытой галереи над корпусами сбрасывали декоративные металлические вазы, каждая кило по 150-200. Хорошо, никого не раздавили. У многих были ломы, грабли, лопаты – разграбили склад хозяйственного инвентаря. Раненых было много. Помню, одного капитана первого ранга здорово покалечили. Пытались его вывезти на «скорой помощи», так толпа втолкнула машину обратно во двор.

Затихать волнения стали только к полуночи, когда у ворот осталось несколько сот самых возбужденных болельщиков. Их милиция оттеснила, и только тогда мы и торпедовцы смогли покинуть стадион. Ни у кого из нас, футболистов, случившееся в голове не укладывалось: Ленинград всегда считался городом культурным. Наверное, совпали наша плохая игра и общая озлобленность народа : как раз отменили выигрыши по облигациям госзайма, на которые люди всю войну подписывались».

... Через месяц после бунта на стадионе им. Кирова «Ленинградская правда» опубликовала краткую информацию «Хулиганы наказаны». В ней сообщалось о каре, постигшей устроителей самых грозных на ту пору отечественных футбольных беспорядков. К разным срокам заключения по тому делу приговорили 16 человек (из них одного – к 8-ми и трех – к 7-ми годам лишения свободы).

И самозваного голкипера В. Каюкова (по прозвищу Вася - «Каюк») тоже отправили за сетку, только железную.

по материалам: В. Воронова, А. Богомолова

Анатолий Шестопалов