В огороде бузина, а в Киеве - икебана

Непосредственно к этой дате и приурочен грандиозный ремонт, которому подвергло столицу киевское градоначальство, и который хочешь не хочешь, а все равно бросается, если не в глаза, то под ноги какой-нибудь кучей развалин.

МЫ НАШ, МЫ НОВЫЙ МИР ПОСТРОИМ...

Каждый раз, когда я приезжаю в Киев, меня встречает одна и та же баба. Она ждет меня в одном и том же определенном ей судьбой месте. Кто-то из мужиков, восхищаясь ее верностью, возможно, с завистью скажет или даже споет: "Ах, какая женщина! Какая женщина! Мне б такую..." Однако не спешите завидовать: эта баба - уродина со стальными нервами. Впрочем, и все остальное у нее тоже стальное. А постоянство ее объясняется только тем, что она - памятник. Работы неизвестного (мне) "Микеланджело". Леонидовна (так в честь отца застоя нарекли эту металлическую дылду) прописана на великолепных склонах Днепра, где, утопая в зелени, сияют золотом купола Лавры и Софии. Добавит ли нынешнее обновление Киева уродов в семье столичных памятников культуры и ее отсутствия, сказать пока сложновато. Все сюрпризы готовятся к празднику.

О масштабности перестройки Киева можно судить, уже сойдя с поезда. На вокзале, напоминающем гигантский муравейник, кроме пассажиров, суетятся тысячи строителей. Только реконструкция главных железнодорожных врат столицы, согласно официальным данным, обойдется почти в полмиллиарда гривен. Но в общем потоке капиталовложений - это лишь малая часть. Ведь вокзалом дело не заканчивается, а только начинается.

Продвижение по Киеву в ту или иную сторону свидетельствует о том, что почти весь он превратился в одну большую стройку. Куда ни пойдешь, рано или поздно обязательно наткнешься на какое-нибудь ограждение, за которым ковыряются экскаваторы, ворчат бульдозеры или голодными дятлами стучат отбойные молотки.

Можно порадоваться за строителей. Есть работа - есть зарплата. Говорят, что на одном железнодорожном вокзале работают сразу четыре тысячи человек. Кстати, статистика свидетельствует, что средняя зарплата в Киеве перевалила за 460 гривен. А в промышленности она еще выше: столичные пролетарии зарабатывают на сотню больше своих коллег с периферии. Однако о том, что статистика - дело тонкое (в некоторых местах, пожалуй, потоньше Востока будет), напоминать, наверное, никому не надо. И определенная статистикой средняя зарплата сродни средней температуре пациентов в больнице. Да и объять необъятное статистика не в состоянии. К примеру, сомневаюсь, что сия околокалькуляторная отрасль учитывала доходы гостиничных проституток. В терхзвездочном отеле, где мне пришлось остановиться, их услуги оцениваются в 50$ за два часа. Вряд ли в статистические данные попадают и те 100 гривен, которые делят между собой пополам горничная и швейцар, получая их в качестве "налога" на прибыль с каждого клиента.

БЕСПЛАТНО - ТОЛЬКО ИКЕБАНА

Та же статистика утверждает, что в Киеве ежедневно выпивается около 56 тысяч литров пива. Не знаю, насколько эти цифры соответствуют действительности, но чуть ли не у каждого второго из встреченных мною на Крещатике в руках была бутылка (банка) этого популярного напитка. При этом всего один человек полностью "устал" от алкоголя (возможно, и не от пива совсем) и безмятежно спал посреди улицы, украшенный рекламной листовкой "Отдых в Крыму", которую, вероятно, приколол ему какой-то шутник.

Вообще, Киев (особенно центр) выглядит по-европейски. Правда, тарелки спутникового телевидения напоминают папилломы на теле зданий старинной архитектуры. А на фоне огромных, как бы парящих в небе, букв SONY замызганная табличка с надписью "Улица Б.Хмельницкого" выглядит как грязное ругательство. Наверное, эту ассоциацию вызывает сопровождающаяся точкой буква "б".

Чем дальше от центра в "лес", тем больше сходства с нашими провинциальными городами: стихийные рыночки, хрущевские "недоскребы" и прочая стандартная атрибутика.

Отдельный разговор - подземные переходы, где бурлит своя подземельная жизнь. Будь жив Александр Васильевич Суворов, то вместо перехода себя через Альпы, он, наверняка, выбрал бы переход где-нибудь под Майданом Незалежности. Кроме того, что каждый солдат его армии нашел бы там что-нибудь интересное по своему вкусу - послушал бы музыкантов, попозировал бы художникам и т.п. - торговые точки "андеграунда" предлагают недорого перекусить по ценам, которые намного доступнее для обывателя, нежели действующие вверху, на земле.

Кстати, об употреблении пищи. Не могу сказать, где питается основная масса киевлян, но с полной уверенностью могу заявить, что не в закусочных, кафе и ресторанах, расположенных на Крещатике и в его районе, где в некоторых заведениях стакан грейпфрутового сока может стоить 15 гривен, а кусок пиццы - 50. Об уровне цен красноречиво говорят иногда абсолютно пустые залы кафе и наличие охранников, стерегущих драгоценную снедь от гипотетичных налетчиков. Разгуляться здесь может разве что небедный турист.

Что касается духовной пищи, то ее можно потреблять и бесплатно. К примеру, в дни моего приезда в Украинском доме проходила выставка настоящей японской икебаны. Однако эстетическое наслаждение, которое несут в себе всевозможные композиции из цветов и веток, не способно утолить чувство голода. Правда, и особого аппетита эти травки и деревяшки тоже не вызывают. Каждое такое произведение искусства имеет, кстати, определенный философский смысл. Но понять его суждено, наверное, только японцам. Занятый его поиском украинец, по-моему, может просто-напросто "икебануться".

МУСАКИ К ОБЕДУ В МЕРУ БЕРИ

Сполна пресыщенного эстетикой, чувство физиологического голода настигло меня на Андреевском спуске. Глаза, сузившиеся было до японских стандартов во время просмотра икебаны, постепенно открылись и начали выискивать место, где можно было бы поесть и отдохнуть. Со временем взгляд мой остановился на тяжелой дубовой двери с незамысловатой надписью "Кафе".

Пара салатов с внушающими уважение ингредиентами, блюдо под названием "мусака мясная" и сок обошлись мне всего-навсего... в 90 гривен. Причем цена на морковный и апельсиновый соки была одинаковой - 10 гривен. Вряд ли потому, что морковка была импортирована из-за тридевяти земель. Просто Андреевский спуск - самая оживленная улица города, и место произрастания вышеупомянутого корнеплода в данном случае значения не имеет. Скорее, даже какому-нибудь туристу сок из моркови покажется более экзотичным.

Довольно неприятное впечатление осталось после посещения туалета в означенном заведении. Представшая моему взору "икебана" в виде импровизированного Эвереста из мусора и туалетной бумаги (которая, кстати, в первозданном виде отсутствовала), была лишена какого бы-то ни было философского смысла и напоминала мне изречение одного из руководителей европейских государств, который как-то после визита в Киев сказал: "Страна, которая имеет такие туалеты, не имеет права владеть ядерными технологиями". Был ли он именно в этом туалете, или в Киеве есть еще один такой же, не знаю. Но за державу, в общем, обидно.

В завершение "японской темы" в облике города скажу, что в месте нахождения Майдана Незалежности Киев сделал себе "харакири". Сейчас там зияет пустота, а скоро вылезут "кишки", которые застынут в виде невиданной доселе красоты архитектурного ансамбля.

Поскольку первым (после ног, разумеется) основным средством моего передвижения по стольному граду было метро, то поневоле я обратил внимание еще на одну деталь. В вагонах полно рекламы и другой информации, но единственной надписью на русском языке, которую мне удалось обнаружить, было "Не прислоняться". И уже перед отъездом в том же метро запомнился мальчик лет десяти, ровесник нашей независимости. Он просил подаяния, читая на украинском "Отче наш". Его молитва так и осталась в моем сознании звуковым приложением к образу Киева предъюбилейного:

Отче наш, сущий на небесах!

Нехай святиться iм'я твоє,

Нехай прийде царство твоє,

Нехай буде воля твоя,

Як на небi, так i на землi...

Хлiб наш насущний

Дай нам сьогоднi...