Мы

Мы хотели, как всегда, а вышло - гениально. Стирали грань между умственным и физическим, деревней и городом, рабочим и колхозницей. Когда вытерли, поняли, что ошиблись. Мы не ту грань стерли. Уничтожили грань между глупым и умным. В итоге не поймешь, где плохо - хорошо.

В результате мы к мату быстро привыкли. В отличие от платного английского, его все знают и применяют повсеместно. Со времен татаро-монгольского нашествия. Дети стали мам к матери посылать. Сеяли в детях разумное, доброе, вечное, а тут засуха и не взошло. Куда его теперь девать?

Мы и женщин раскрепостили до ручки, уравняли с отбойным молотком. Идет по улице, и понимаешь: она прямо с постели или сейчас в постель на ходу разделась. И все это при том, что возрастная угрюмость женщин уменьшила поголовье маньяков. Иностранцы растерялись - они наших женщин по внешнему виду за проституток принимают. Отсюда скандалы и крик.

Мы цветомузыку придумали - голубой и розовый. У первых - голубая луна, у вторых - не догонишь. Даже с виагрой. Смысл песен разный - то мать твою подождем, то все любят яйца. Ни спеть, ни потанцевать, - одно утешение, что эти одноцветные не размножаются.

Мы с татуировками все. Книги выпустили: "Наколи сам и другу". Мозгами трудней отличиться, чем татуировками. Зачем диплом о высшем образовании, когда можно пуп проколоть или бровь. Сразу орут: "Это пирсинг". Нет, это идиотинг. Мы с безразмерным количеством дворцов культуры и библиотек дошли до первобытных людей. Но мы же - демократы, ничего не ограничено - накалывай, твори, прокалывай.

Мы уже в двадцать первом веке, а радости нет. Есть остатки, крупицы умных и воспитанных. Они есть, хотя и очень мало. Добрые и человечные. Мы на них уповаем, пусть они нам восстановят рамки порядочности, границы разумного. И все вернется на круги своя.