Село Богородичное гитлеровцы оккупировали дважды

НЕМЦЫ ИДУТ

Жительница Славянска Людмила Петровна Золотарева родилась в 1931 году в Горловке, где ее отец, Петр Антонович Чупак, работал на шахте. Зарабатывал он хорошо, и через несколько лет семья купила усадьбу в селе Богородичное. В новый дом переехали не все сразу — отец еще несколько лет продолжал работать на шахте. За два года до войны, когда накопилось достаточно средств для покупки поросят и коровы, Петр Антонович присоединился к семье — жене Лукерье Викторовне и детям: старшему Васе, дочерям Люсе и маленькой Нине. Когда началась война, отца забрали в первую же мобилизацию. Люсе было в то время 10 лет.

Первыми признаками приближающегося врага было отступление советских войск. Дождливым осенним вечером 1941 года в дом Чупаков ввалилась группа замерзших и уставших красноармейцев. Не раздеваясь, бойцы попадали на пол и заснули, вошедший вслед за ними командир сказал хозяйке: «Надо покормить людей, мать». Лукерья Викторовна вымыла казан, из которого кормили поросят, и начала варить на всех кондер. Необходимые для огня дрова солдаты отодрали от забора. На причитания хозяйки, они отвечали: «Не жалей, немец придет — ничего не будет».

Вместе с отступающими войсками эвакуировался и колхоз, основное имущество переправили за Северский Донец, зерно и пчелиные ульи раздали по дворам.

ЧУЖАЯ АРМИЯ

После того, как волна отступающих войск схлынула, в селе остались только четыре красноармейца-наблюдателя, посменно дежуривших на возвышении. Через три дня показался вражеский конный разъезд. Отогнав его выстрелами, наблюдатели прибежали в село и предупредили людей, что будут взрывать мост. Разрушив переправу, бойцы, очевидно, отправились догонять свою часть.

К вечеру на окраине села показались чужие танки, и народ попрятался в погреба. Весь вечер и ночь семья Чупак слышала на улице и во дворе звуки техники и подвод, раздавалась незнакомая речь. Когда утром осмелились выйти во двор, оказалось, что вся птица — 20 уток и сотня кур — исчезла без следа. Корова и поросята, однако, оказались на месте. На следующий день в доме поселились четыре немецких солдата, которые заняли одну из двух комнат.

По описанию Людмилы Золотаревой, никакого притеснения со стороны постояльцев семья не ощущала. Наоборот, их присутствие как бы оберегало хозяйство от расхищения. Солдаты кормились от войсковой кухни, у хозяйки брали только молоко. Часто получали посылки и иногда делились гостинцами с детворой. Через время дети стали понимать чужую речь. Заметив это, немцы перестали при них обсуждать военную тему.

РЕЖИМ ОККУПАЦИИ

Дальше Богородичного немцы не пошли - слишком удобная здесь была позиция: с холмов Придонцовья отлично простреливался другой берег. Согнав местных жителей, гитлеровцы заставили их рыть оборонительные линии. В один из зимних дней оккупанты приступили к карательным акциям: собрали всех партийных и комсомольцев, вывезли «на Долину» и расстреляли. Под расстрел попали также «сочувствующие» и евреи. Особенно боялись немцы партизан, при любом подозрении человек сразу уничтожался.

Людмила Петровна рассказала, что когда в конце зимы в село пришли советские войска, то всех расстрелянных начали хоронить. Причем комсомольцев хоронили солдаты — с воинскими почестями, а тела партийных отдали на захоронение их семьям, объяснив, что коммунист, не павший в бою с врагом, почестей не достоин.

Советская власть продержалась в Богородичном недолго, 17 мая 1942 года немцы снова пошли в наступление. В этот день с самого утра три немецких эскадрильи бомбили мост между Святогорском и Богородичным. По воспоминаниям очевидицы, переправиться смогли лишь те, кто умел плавать, да и то не все. Так второй раз село перешло в руки оккупантов.

На этот раз они здесь не задерживались — огромная военная машина двигалась на Сталинград. На оккупированных территориях оставались учреждаемые новой властью администрации. Через несколько месяцев часть разгромленного войска, откатываясь назад, снова остановилась в Богородичном. Теперь немцы были злы, и населению пришлось покидать родные хаты.

СКИТАНИЯ ПО РАЙОНУ

Чтобы уехать из села, люди сообща собирали подводы, на которые грузили лишь самое необходимое. Многие, как и семья Чупак, вели с собой коров. Покинув село, колонна беженцев двинулась в обход Славянска - искать где бы остановиться. Наконец встретилось село Бугаевка (возле Адамовки). Здесь люди расселились по домам. Людмила Петровна вспоминает, что хозяева пускали на постой всех пришедших — в доме, где поселились Чупаки, уже жили три семьи. На новом месте обитали до сентября, когда наступающая советская армия начала сражение за освобождение Славянщины. Под бомбежки попадало и население, один из залпов «Катюши» разрушил дом, в котором ютилась семья Люси. К счастью, в этот момент, как и всегда при канонаде, люди отсиживались в погребе.

Через несколько дней в Бугаевку вошли немцы и приказали всем уезжать. Срочно нагрузив подводы, к вечеру люди выехали искать новое пристанище.

НАШИ ПРИШЛИ!

Всю ночь колонна ехала в направлении Харьковской области, и к утру вошли в какое-то село (Людмила Петровна предполагает, что было это неподалеку от Барвенково). Населенный пункт оказался брошенным, ни людей, ни живности в нем не было. Дома стояли со всем добром, но взять что-нибудь и в голову никому не приходило. Разве что овощи с огородов для пропитания брали.

Первым встреченным человеком оказался стоявший на перекрестке немецкий солдат-регулировщик, к которому вскоре подъехал на мотоцикле офицер. Увидев подводы, офицер объяснил людям, что им нужно ехать на железнодорожную станцию - там их погрузят в вагоны и отвезут в Германию. Когда офицер уехал, регулировщик указал совсем другое направление - примерно через час со стороны железной дороги раздалась канонада, и люди поняли: станцию бомбят. Ночевать остались в этом же селе, привычно спрятавшись в одном из погребов. Целых три дня на станции раздавались взрывы, потом начали гореть цистерны с горючим — было похоже, что немцы сами уничтожают все перед отступлением.

Утром одного из дней, выглянув из погреба, Люся Чупак заметила, как по кукурузному полю крадется боец с пулеметом. Присмотревшись, девочка увидела на его пилотке красную звездочку — наши пришли! К вечеру семья вернулась в Бугаевку, откуда началось возвращение домой.

ВОССТАНОВЛЕНИЕ

Налаживать послевоенную жизнь было нелегко. В Богородичном не осталось ни одного целого дома, и люди селились в погреба — устраивали там печь, мебелью служили ящики из-под снарядов. На вытоптанных огородах оставалось еще достаточно еды, но в остальном условий не было никаких. В эти дни по нелепой случайности погиб брат Вася. Выгнав корову на пастбище, он, играя, подорвался на гранате. Спасти его врачам не удалось.

Жизнь, тем не менее, продолжалась. Запрягая в упряжь корову, семья Чупак, по примеру других людей, навозила бревен для дома. Лес валить не приходилось — материал брали из окопов и блиндажей, а строили дома всем миром, помогая друг другу. В 1944 году наконец заселились в новый дом. После погреба, говорит Людмила Петровна, он показался раем, даже при том, что в зале жила корова.

День Победы Люся Чупак встретила в школе. 9 мая на одном из уроков в класс вошла учительница и объявила: война окончилась. Радости не было границ, все выбежали на улицу и стали громко кричать. Посреди села срочно воздвигли импровизированную трибуну и организовали праздничный митинг.

Летом с фронтов начали возвращаться мобилизованные богородчане, с войны их пришло немного. Отец Люси вернулся домой в августе, и с этого момента, говорит она, сразу стало легче — в доме появились настоящие рабочие руки, и хозяйство начало крепнуть. В 1947 году Люся, поступив в ремесленное училище арматурно-изоляторного завода, переехала в Славянск, где проживает и поныне. Интересно, что кинофильмы про войну Людмила Петровна смотреть не любит - не потому, что душу бередит, а потому, что в фильмах, по ее мнению, война выглядит не настоящей и мало напоминает реальные события.

Павел Коротенко